"Как много вы знаете о химчистке?"
Откинув козырек, я прищурился на заходящее солнце. На скорости семьдесят миль в час зрение становится более размытым, но не менее насыщенным. Справа от нас пролетали светоотражающие столбики и мильные указатели, окруженные трещинами в асфальте, каменными обломками и случайными пластиковыми бутылками или скомканными пакетами из-под фастфуда. Мимо проносились всевозможные знаки, напоминающие об ограничении скорости, сообщающие о приближении к выезду или о том, что местное отделение унитарианской церкви обязано содержать в порядке следующую милю дороги. Номерные знаки и наклейки на бамперах. Собака, едущая с ружьем.
Мы ехали в Миннеаполис, где проходила конференция CVPR 2007 - конференция по компьютерному зрению и распознаванию образов. ImageNet была на грани краха, а наши денежные запасы сокращались, но ходили слухи, что мир за пределами нашей лаборатории все еще существует - и это было лето. Конференция казалась идеальным поводом для побега, и я с нетерпением ждал двенадцати сотен миль блаженной монотонной езды, которые я мог бы провести, думая о чем угодно - о чем угодно, - кроме нашей работы . Я арендовал фургон и заполнил его несколькими студентами из лаборатории. В течение следующих нескольких дней единственными нашими заботами были еда в закусочной, перерывы на туалет и споры по поводу радиостанции.
К сожалению, невозможно было отключить ту часть меня, которая была одержима визуальным миром. Мы ехали через лес, и я гадала, какие породы деревьев мы проезжаем. Клен? Ясень? Береза? Мы видели города колледжей, такие как Мэдисон, с их неоновыми вывесками и оживленными тротуарами. На скамейке лежал студент в солнечных очках. Трио с акустической гитарой, бас-гитарой и губной гармошкой выступало на улице. Мы проезжали через шумные города, их небоскребы возвышались над нами, отражая геометрические формы. Мы наблюдали, как солнце сверкает на воде, когда ехали вдоль одного из Великих озер - Эри или, может быть, Мичигана. Волны бились о берег. Дети гоняются за приливом и отливом. Пара бросает фрисби.
Я снова вспомнил своего отца, как часто бывало в эти дни, когда он бродил от одной витрины гаражной распродажи к другой, рассматривая подержанную хлебопечку или видеомагнитофон, его увлеченность была неутомимой, а радость - заразительной. Я подумал, не было ли у меня такого же выражения лица.
В жизни так много интересного, подумал я. И многое из этого можно узнать через глаза. Я чувствовал это нутром и сердцем. Возможно, ImageNet была обречена, но ее цель была не менее достойной. Рано или поздно кто-нибудь взломает ее. И когда это произойдет - когда весь наш мир вольется в сознание наших машин, со всеми его красками, хаосом и обыденной магией, - все изменится.
"Фей-Фей, теперь, когда у тебя есть своя лаборатория, над чем ты работаешь в эти дни?"
Это был вопрос, которого я боялся, но он исходил от Джитендры - советника Пьетро и моего "академического дедушки" - человека, с которым я больше всего надеялся встретиться. Прошли годы с тех пор, как мы общались лично, и я знал, что он будет на таком мероприятии, как CVPR. В условиях, когда ImageNet не работает, а мое будущее как ученого туманно как никогда, мне нужно было увидеть знакомое лицо. Это был не первый раз, когда он поднимал мне настроение в таком месте.
"Честно говоря, Джитендра, это немного болезненная тема".
"О-о..."
Я все ему рассказала. Мой разговор с Кристианом. О том, как я впервые увидел WordNet. О решениях, которые мы с Джией принимали, каждое из которых было более опасным, чем предыдущее. И о том, как мы целый год боролись за то, чтобы воплотить в жизнь нечто невозможное.
"Ух ты. Это... неплохая история", - ответил он нехарактерно отстраненным тоном. Если у него и было какое-то мнение по поводу услышанного, то он держал его при себе.
"Да. И самое ужасное, что все это сводится к проблеме логистики, а не науки. Я как никогда уверен, что ImageNet - это именно то, что нужно компьютерному зрению, если бы мы только могли закончить эту чертову штуку".
"Ну, Фей-Фей... - начал он, тщательно подбирая слова. "Все согласны, что данные, конечно, играют свою роль, но..."
Он сделал небольшую паузу, а затем продолжил. "Честно говоря, я думаю, что вы зашли слишком далеко".
Я сделала неглубокий вдох.
"Фокус науки в том, чтобы расти вместе со своей областью. Не прыгать так далеко вперед".
Я этого не ожидал. Слышать, как Джитендра присоединяется к хору недоброжелателей, было ударом, и не только на личном уровне: когда наступит день, когда я буду собирать рекомендательные письма для получения постоянной должности - все более сомнительная перспектива, когда над моей головой висит такой грандиозный провал, - среди них будет и его. По многим причинам его мнение имело значение.