— Кто организовал ее похищение? — заставил себя спросить Ван.
— Кто знает… — Генерал Чу замялся. — Русские, японцы, европейцы, а может, все это провернули сами американцы, чтобы запугать ее и надежно завербовать. А похитителей сами наняли, сами же и убрали. — Генерал Чу наклонился к Вану. — Учтите это, профессор! Похищение произошло несколько дней назад. Доктор Кантер скоро придет в норму и выложит свои идеи начальству. Обо всех открытиях в проекте «Сигма» немедленно должны оповещаться все участники проекта. Но нам об идеях Кантер не сказала ни слова! Что вы на это скажете?
— Быть может, эти идеи еще требуют проверки? — предположил Ван. — Возможно, они хотят убедиться, что доктор Кантер не ошиблась.
— А попросту говоря, они хотят обойти нас! — закончил генерал. — Мы должны принять свои меры. Я вызвал вас сюда, чтобы убедиться в том, что при всех обстоятельствах вы знаете, в чем состоит ваш долг.
Глава 12
Против всех ожиданий Эндрю Алмейда пришелся Скипу по нраву: ровен и прост в обращении; разговорчив, но умеет и слушать; недурно знает историю, тонко чувствует живопись; глава милого семейства, искреннее радушие которого Скип мог оценить во время уик-эндов на их горной вилле.
Скип наслаждался ничегонеделанием. Ему была предоставлена отдельная комната для отдыха, и, когда совещания заканчивались, он занимался самостоятельно. Ему надлежало изучить материалы проекта «Сигма» за все три года и понять суть, чтобы в случае, если его идея сработает, им не пришлось действовать вслепую. Тем более что трудно было сказать заранее, как поведет себя сигманец. Впрочем, все это оказалось не так уж и сложно. Скип так увлекся, что его не особенно смущало даже отсутствие женщин. Когда его взяли на околоземную орбиту, чтобы он научился вести себя в невесомости, когда он своими глазами, живьем, а не в планетарии, увидел старушку Землю, сияющую среди звезд, — это был самый счастливый час в его жизни!
Меж тем ФБР занималось изучением его прошлого. Скип, посмеиваясь, пожелал им успеха. Однако протекция Ивонны сделала свое дело, и Скипа временно допустили к секретным материалам.
Тем не менее месяц спустя слова полковника Алмейды на заключительной встрече прозвучали для Скипа как удар грома.
Полковник сидел за столом в своем кабинете. Скип с Ивонной — в креслах напротив. В открытое окно тянуло свежим воздухом, доносились шумы базы Армстронг, были видны дома вдоль дороги и маячивший за ними, словно колокольня, космический корабль, которому надлежало подняться на струе пламени и исчезнуть в синих небесах.
— Разумеется, надо было бы готовиться подольше и получше… — произнес полковник, попыхивая трубкой.
Ивонна достала сигарету. Хотя она была напряжена и явно нервничала, Скип любовался ее точеным профилем, ее иудейскими глазами, великолепными волосами, чертовски изящной фигурой, которую скрывало лишь строгое платье, ее длинными ногами…
— Мы сделали все, что могли, — сказала Ивонна. — Если мы отложим полет, сигманец может опять устроить себе каникулы, а то, глядишь, и вовсе улетит домой.
— Верно, — согласился полковник. — Или кто-нибудь додумается до того же самого, что и Скип. Ивонна села прямо.
— Энди, — сказала она. — Не очень-то мне нравится, что мы отрабатываем эту идею в полной тайне. Кроме того, мне не мешало бы посоветоваться с моими зарубежными коллегами. Особенно с Дуклосом. Он хорошо знает жизнь и наверняка посоветует что-нибудь дельное. До сих пор я не возражала, мы и так были по горло заняты разработкой нашего плана. Но я не могу больше молчать!
— Знаешь, Ивонна, — заметил Скип, пощипывая себя за мочку уха, — я думаю, секретность нам не помешает. Тем более после всего того, что с тобой случилось. Не следует ли нам пока оставить такие мысли, пока ничего еще толком не сделано? Если у нас ничего не выйдет, значит, мы просто потеряли месяц. А вот соблюдать режим секретности, оказавшись на борту звездолета, нам все равно не удастся.
— Именно это я и хотел обсудить, — поддержал Скипа Алмейда.
Его трубка неожиданно вспыхнула, и что-то в ней громко щелкнуло. Ивонна смотрела на полковника. Скип пощупал рукой свой клинок, о котором он не счел нужным ставить в известность кого бы то ни было.