В конце концов я решила, что от этого гипотетического поцелуя следовало бы отказаться — и заснула.
Но долго поспать мне не удалось. По правде говоря, я зверски устала от всего происшедшего и заснула как убитая, но только я успела погрузиться в сон, как меня разбудила пощечина. Это был не Мак. Рокс, конечно. Ударил он меня не так сильно, как в прошлый раз, — впрочем, опять без толку. Наверное, решил отомстить мне за взбучку, которую получил от Шефа. Я решила, что, когда настанет мое время пытать его, я буду делать это долго и нудно…
Раздался хриплый, тонкий голос Коротышки:
— Мак не велел ее бить!
— А я ее бил? Просто потрепал по щечке любя — и все. Чтобы проснулась. Так что заткнись и делай свое дело, понял? Стой и держи ее на прицеле. Ее, балда, не меня!
Они поволокли меня на нижний этаж — в одну из наших камер для допроса. Коротышка и Рокс ушли. То есть насчет Коротышки я только догадывалась, а про Рокса знала точно — исчез его тошнотворный «аромат». Начался допрос. Сколько человек меня допрашивали, не знаю, потому что слышала все время один и тот же голос — того, кого называли Шефом. Он явно опять разговаривал со мной через радиосистему.
— Доброе утро, мисс Фрайди!
(Утро? Что-то не похоже!)
— Привет, сиротка!
— Рад, что ты в хорошем настроении, милашка, поскольку разговор у нас будет долгий и неприятный. Мне хотелось бы узнать о тебе все-все, моя радость.
— Валяй спрашивай. С чего начнем?
— Для начала расскажи-ка мне о твоем последнем путешествии — все до капельки. И скажи, на кого ты работаешь. Собственно, это я и сам мог бы тебе сказать: мы уже много чего знаем — и поэтому, если ты будешь врать, будет сразу ясно. Врать не стоит, совсем не стоит, дорогуша моя. А будешь врать — будет тебе плохо, и мне будет очень жаль, а тебе будет жаль еще больше.
— Да нет, чего там, врать не буду. Магнитофон работает? Говорить я буду долго.
— Магнитофон работает.
— О’кей.
Три часа я выворачивалась наизнанку.
Все было в соответствии с «легендой». Мой Босс прекрасно понимает, что девяносто девять агентов из ста раскалываются под пытками, примерно столько же не выдерживают долгих допросов чисто психологически, и только сам всемогущий Будда мог бы перенести без вреда для себя кое-какие уколы. Поскольку он не надеется на чудо и бережет своих агентов, стандартный принцип для таких ситуаций такой: «Если тебя сцапали, заливайся соловьем!»
Поэтому все устроено в нашей системе так, что ни один из полевых агентов никогда не знает ничего сверхважного. Курьер никогда не знает, что именно он доставляет. Я ничего не смыслю в политике. Я не знаю, как зовут моего Босса. Я даже не знаю наверняка — правительственная ли мы организация или филиал какой-то космополитической корпорации. Я не знаю, где находится ферма — другие знают, а мне было известно только, что она неплохо охраняется. Однажды меня возили на автомобиле на полигон, расположенный, по всей видимости, у дальней границы фермы. А может, и нет. Так что, как видите, много из меня не выжмешь при всем желании.
— Шеф, можно спросить? Как вам удалось захватить эту ферму? Она здорово охранялась.
— Ласточка, вопросы тут задаю я. А теперь вернись к тому моменту, когда ты заметила за собой слежку в Кении…
Долгое-долгое время спустя, когда я рассказала все, что помнила, и повторила сказанное раз десять, Шеф остановил меня.
— Дорогая, все это очень мило, но я верю только каждому третьему твоему слову. Ребята, переходите к процедуре «В».
Кто-то схватил меня за левую руку. В нее вошла игла. «Нектар болтливости»! Господи, может, хоть в том, как уколы делать, эти тупицы чего-нибудь смыслят: от передозировки этого препарата недолго и ноги протянуть!
— Шеф, можно я сяду?
— Принесите ей стул!
Кто-то принес стул.
Еще целую, как мне казалось, тысячу лет я рассказывала одну и ту же историю, а чувствовала себя при этом все хуже и хуже. В одно прекрасное мгновение я упала со стула. Они не стали меня усаживать обратно, а оставили на холодном цементном полу. Я продолжала говорить без умолку.
Прошло какое-то время, и мне вкатили еще один укол. У меня заболели все зубы сразу, глаза, казалось, вот-вот вылезут из орбит, но я очнулась.
— Мисс Фрайди!
— Да, сэр?
— Вы проснулись? Ну отлично. Видимо, моя прелесть, тебя изрядно поднатаскали под гипнозом и научили и под наркотиками рассказывать одну и ту же историю. Это весьма прискорбно, потому что придется применить другой метод. Встать можешь?
— Думаю, да… Постараюсь…