Райл отвернулся.
— Я говорю это не для того, чтобы позлить тебя, — продолжил Ибал, — а как предостережение: не надо доверять Одержимым Магией — кроме тех, что здесь находятся, — пока они не пройдут доскональной проверки.
— Думаешь, Спаер попробует найти союзников?
— А ты на его месте так бы не поступил?
— Кажется, я что-то нашел, — сказал Поль, переворачивая страницу. — Разобраться нелегко, но…
Ощущение напряженности повисло в воздухе, как будто внезапно повысилось давление. В течение нескольких секунд оно нарастало, затем все кончилось.
— Что это было? — спросил Маусглов.
— Ключи попытались разбить оковы, — объявил Белфаниор. — Им это не удалось. Ваши заклятия оказались на должном уровне.
— Многообещающее начало, — произнес Ларик. — Читай, брат. И пометь это место.
Позднее, незримо парящий, я был единственной, если не считать дремлющего дракона, аудиторией Поля, сидящего на парапете Авинконета и медленно играющего на гитаре перевязанными руками.
День для меня выдался удачный — я обрел свое имя и цель в жизни. Слушая песни Поля, я решил, что он, в сущности, совсем неплох — по меркам злополучных хозяев. Кроме того, мне нравилась его музыка.
Затем произошло странное. Мое восприятие совсем не похоже на чувства людей, ибо, я склонен полагать, не так легко поддаюсь обману. И все же… Луна прорвала завесу облаков, залив все вокруг бледным серебристым светом. Бледный луч выхватил Поля из тьмы, и мне показалось, что его волосы белые, а посредине вороновым крылом лежит черная прядь, то есть все совершенно наоборот. В моей памяти всплыл образ моего создателя — и я снова как бы взглянул в лицо Дета, скрытого под маской лица Поля. Образ поражал своей силой и натуральностью, вызвав у меня, признаться, неприятное чувство.
Но видение исчезло, а музыка лилась и лилась. Что есть жизнь: краткий иллюзорный миг или длинная песня? Я нуждался в новых источниках философского размышления и поэтому вновь и вновь задавал себе этот вопрос.
