– Мы идем собирать гербарий. – Мари-Франс встряхнула светлыми косичками.
– Здорово! – сказал Мишель.
– Учитель сказал, растения надо выкапывать с корнем, – добавил Ив, указывая на лопатку.
– Ладно, успехов вам, – завершил разговор Даниель.
– Я рассчитываю на ваше благоразумие. Повнимательнее, пожалуйста, с озерами и торфяниками!
Близнецы с некоторым раздражением кивнули – как и все дети, они не выносили, когда их наставляли, даже если находили замечания справедливыми. Взявшись за руки, брат с сестрой выбрались за калитку и зашагали по дороге, ведущей к деревне.
А Даниель с Мишелем, повторив свой вчерашний путь по улице Федэрб, вышли к каналу. Ночью опять прошел дождь, и, несмотря на солнце, воздух казался прохладным.
Поднявшись на мост, они заметили, что баржи исчезли. Набережная была совершенно пустой. По крайней мере, в районе шлюза, поскольку на другом ее конце внимание ребят привлекло занятное зрелище.
– Да это же настоящая коррида! – вскрикнул Мишель, оправившись после первого удивления. Мужчина лет тридцати, которому помогал мальчуган лет тринадцати-четырнадцати, сгонял в стадо коров и телят, голов этак десять.
Целью его, по-видимому, было переправить обезумевших, упирающихся животных через мост. [Сейчас те находились возле завода, тогда как их обычное место было на лугу – на противоположном берегу.
Особый колорит этой сцене придавала рыжая [собака со вставшей дыбом шерстью и свесившимся языком. Она лаяла, носилась большими прыжками, яростно хватала животных за ноги, приводя тех в настоящее исступление – воздух наполняло [их горестное протестующее мычание.
Позабыв о своих заботах, кузены созерцали это зрелище, довольно комичное, если бы не главные действующие лица, казавшиеся до предела измотанными.
– Я вспомнил этого мальца! – воскликнул Мишель. – То-то я все гадал, почему мне знакома фамилия Бури! Он из нашей школы, на год нас младше, его зовут Марсель.
– Точно! Давай им поможем! Или кишка тонка?
– Запросто!
И тут у Мишеля опять засосало под ложечкой. На него нахлынули все вчерашние сомнения и тревоги.
Однако встреча с Бури открывала возможность втереться в доверие» к преступнику, если, конечно, предположения хозяина кафе верны.
– Мы сразу поймем, виноват брат Марселя или нет, – рассуждал Мишель. – Нельзя же, в конце концов, едва не отправить человека на тот свет, |а потом жить себе как ни в чем не бывало!
Ребята бегом припустили по набережной. Встретили их радостно.
– Здорово, Терэ, здорово, Дерье… помочь хотите? – с улыбкой спросил младший Бури. И, не дожидаясь ответа, прибавил, поворачиваясь к брату: – Эрнест, это мои школьные приятели! На год меня старше! – И опять к ребятам: – А это мой старший брат Эрнест!
Сходство было просто поразительным. Совершенно одинаковые круглые лица, обветренные от частого пребывания на воздухе, одинаковые рабочие комбинезоны цвета хаки, одинаковые резиновые сапоги. На одинаковых светловолосых головах защитного цвета кепки. По тому, как Марсель и Эрнест говорили и особенно смотрели друг на друга, становилось ясно, что братьев связывает тесная дружба.
Все обменялись рукопожатиями. Однако надо было усмирить стадо, и срочно. Операцией руководил Эрнест.
– Вы с Марселем встаньте вон туда, руки в стороны. А мы с Мастиком погоним их с этого конца.
Услышав свое имя, собака насторожила уши и с удвоенным рвением накинулась на молодого бычка, белого с рыжими пятнами. Тот помчался прямо на Даниеля, который еле-еле успел отпрыгнуть с дороги. Земля, раскисшая после дождя, была к тому же изрядно изрыта копытами. Даниель поскользнулся, отчаянно замахал руками, выписал забавный пируэт, будто фигурист на льду… и растянулся прямо в грязи.
Крайне заинтересовавшись этой сценой, Мастик и думать забыл о главном виновнике, который улепетывал по набережной, направляясь к мосту.
– Что за черт! – воскликнул Эрнест. – Не приведи Бог, выскочит на улицу – не миновать несчастного случая.
Мишель насторожился, услышав эти слова; он заметил, что Даниель, который наконец поднялся с земли, весь перемазанный в грязи, тоже вздрогнул.
Эрнест Бури кинулся догонять бычка и развил такую скорость, что скоро обошел беглеца, который, вступив на мощеную часть набережной, сбавил ход.
– Ты слышал, что вчера вечером произошел несчастный случай, неподалеку от моста? – спросил Мишель у Марселя.
– Несчастный случай? Нет!… А что такое?
– Грузовик сбил мотоциклиста и даже не остановился!
Марсель широко разинул рот.
– Только законченный трус может так поступить! – воскликнул он наконец. – А что с мотоциклистом?
– Отправили в больницу. Кажется, он прилично пострадал.
Эрнест Бури возвращался назад, погоняя перед собой бычка – тот, удовлетворенный прогулкой, мирно семенил по дороге.
– Слушай, Эрнест, говорят, вчера вечером возле моста произошел несчастный случай. Какой-то грузовик сшиб мотоциклиста и смылся! Мерзость какая, правда?
– Несчастный случай? – спросил Эрнест. – Есть свидетели?
– Да, мы… я и брат! – ответил Мишель. Он взглянул на фермера – тот выглядел абсолютно невозмутимым.
– Это еще куда ни шло, – проворчал Эрнест. – Надеюсь, этот лихач получит по заслугам. Ладно, чего зря болтать, надо дело делать!
Ребята вернулись на свои позиции. Даниель с трудом отчистил одежду от налипших на нее комьев грязи. Мишель махал руками как семафор, ни на минуту не переставая напряженно размышлять. Упоминание о несчастном случае вроде не произвело на Эрнеста большого впечатления, но что-то уж больно быстро он закончил разговор. Конечно, у него на то имелись веские причины… И тем не менее эта поспешность выглядела довольно странно.
Наконец стадо одолело мост. Эрнест и Марсель отогнали скот в глубину луга, туда, где возвышались старые ивы с пышными подрезанными кронами.
По поросшему травой склону Даниель спустился к каналу, наскоро ополоснул руки и колени. Мишель тем временем, стоя на мосту, изучал местность. Он внимательно обследовал сухие камни склона – никаких отпечатков, кроме копыт животных. Со стороны луга картина была и того хуже: грязища по колено – будто миниатюрное море застыло в самый разгар шторма.
От моста к ферме, находившейся метрах в пятидесяти, тянулись две широкие колеи – следы трактора: их легко было узнать по густому рельефу «зимней» покрышки.
К ребятам подошел Эрнест, протянул им мозолистую ладонь.
– Спасибо за помощь, – сказал он. – Извините, не могу уделить вам много времени: день только начался, впереди еще пропасть дел.
– До завтра, в школе увидимся! – крикнул Марсель.
Эрнест подправил колючую проволоку, протянутую между двумя столбами, которые были врыты по бокам моста.
– Вроде вечером нормально держалась, – проворчал он. – Все не слава Богу.
Он удалился – могучая фигура, руки в карманах куртки. Марсель двинулся следом, а Мишель с Даниелем, терзаясь сомнениями, побрели в другую сторону.
– У меня не хватило духу сказать, что грузовик поехал сюда, – прошептал Мишель.
– А меня лично удивляет, почему он промолчал про свой грузовик. Тебе это не кажется странным? Будь я на его месте, я бы сказал: «Гляди-ка, совсем как мой!» Что ты об этом думаешь?
Понурив голову, Мишель вздохнул.
– Что я думаю? Думаю, что дорого бы дал, лишь бы не быть единственным свидетелем.
– Ничего, старина, тут не попишешь! Ты свидетель – и все дела!…
Спустившись с моста, они увидели господина Нуаре, который, стоя на пороге своего заведения, дышал свежим воздухом.
– Вы от Бури? – спросил он. – Боже, на кого вы похожи!