Артур скептически осмотрел Елизавету:
– Вы же работник морга?
– Ах, вот оно что! – расхохоталась Лариса. – А я-то не пойму, о чем речь! Вы решили, что Лиза работает в морге?! Вот умора! Нет, она каскадер! Ваша коллега в каком-то смысле!
– Каскадер? – удивленно протянул Артур.
– Профессионал своего дела! – разошлась Лариса. – Лучшая из лучших! Первая из женщин-каскадеров, добившаяся такой известности в своей области!
– Хватит меня нахваливать! – зарделась Елизавета.
– Респект и уважуха! – Артур поднялся и театрально раскланялся. – Так вы – спортсменка?! Поэтому такая серьезная?
– Нет, серьезная я по жизни, – ответила Лиза, – ну и спорт, конечно, сыграл свою роль.
– Может, мало расслабляетесь? – спросил Артур.
– Мало, мало, – закивала Лариса, – но мы отвлеклись от главной темы.
– А какая у нас тема? – уточнил Артур и махнул еще коньяку.
– Как вы хотите, чтобы вас загримировали?
– Опять не понял… Что-то туплю я в последнее время.
– Каким покойником вы хотите быть? Бледным, кровавым?.. Можно же творчески подойти к этому вопросу.
– А, это… – Артур опустил темные ресницы, – мне все равно. Я не думаю, что если на мне будет больше крови, то человек, который меня заказал, обольется слезами от жалости. Я, если честно, вообще даже не стал бы на нее заявлять… – Бортников поднял на Лизу свои темные глаза, на дне которых плескались боль и обида. Этот взгляд пронзил Лизу до самого сердца.
Она сама не понимала, почему так остро реагирует на присутствие этого мужчины.
– Но этим делом занимается полиция, поэтому мне поставили определенные условия. И бедную девочку повяжут… Единственное, что я могу для нее сделать, это сказать на суде, что заслужил такое отношение и претензий никаких не имею.
– Не имеете?! – ахнула Лариса. – Вас чуть не убили, а вы без претензий?!
– Я морочил ей голову три года, а потом еще и изменил, вместо того чтобы жениться на ней. Что бы вы сделали на ее месте?
– Я бы простила вам все что угодно, лишь бы оставаться с вами, – вздохнула Лариса.
– Я бы убила, – сказала как отрезала Лиза.
– Вот она это и сделала! – воскликнул Артур. – Так за что ее судить?
– Могла бы и простить! – поджала губы Лара. – Подумаешь, изменил… Что теперь, сразу за это убивать?!
– Так я изменял не один раз! Сколько можно прощать-то? – ответил Артур, продолжая защищать свою гражданскую жену.
– А у вас что, недержание какое-то, что ли? – решила уточнить Елизавета.
– Нет, я просто бабник, – ответил Артур, – наверное…
– Ну, этим признанием вы сняли множество вопросов по поводу вашей персоны, – заключила Лиза и посмотрела Бортникову прямо в глаза. – Неужели вам все равно, что вас хотят убить?
– Ну а вы как думаете? – Он выдержал ее взгляд. – Конечно, мне не все равно. Я же не бездушная кукла. Я жил с девчонкой, она мне нравилась, я запудрил ей мозги, а теперь такой итог, – развел он руками.
– Повернитесь ко мне! – прервала его душеизлияние Лариса. – Начнем грим накладывать!
И недолго думая, она шмякнула ему на лицо какую-то белую жижу и принялась ее растирать.
– Сейчас сделаем из вас труп, и все будет хорошо, – приговаривала Лариса.
– Звучит многообещающе, – усмехнулся Артур и потянулся за бутылкой.
Но Елизавета его опередила и налила себе и ему.
– Спасибо, – чуть заметно кивнул Бортников.
– Не за что, товарищ мертвый бабник. Вы бы серьезно подумали о своей жизни.
– Уже начинаю, – пообещал он.
В это время у Лизы зазвонил телефон, на дисплее высветилось имя Александра Владимировича. Лиза вышла из зала и ответила на звонок.
– Привет, принцесса.
– Привет.
– Ты где?
– В морге.
На том конце воцарилось молчание, и Елизавета поторопилась успокоить любовника:
– Это не то, что ты мог подумать… я же с тобой говорю, значит, со мной все хорошо.
– Ну и слава богу, а то я уж начал волноваться.
– Что хотел?
– Мой Галчонок уезжает к дочери… я приглашаю тебя к себе, – промурлыкал «старый кот».
Галчонком он называл свою супругу Галину.
– Ты же знаешь, я не люблю приходить в твою квартиру.
– Знаю… но я устал и ехать в гостиницу нет сил. А увидеть тебя очень хочется.
– Хорошо, я заеду, – коротко бросила Лиза и отключилась.
Когда она вернулась в секционный зал, Артур был уже какой-то зелено-синий с провалившимися темными глазницами и ярко-алой кровью на рубашке.
– Твою же! – выдохнула Елизавета и содрогнулась.