— Просто мы с ним перемолвились парой слов на крыльце. Я удивилась, что у него до сих пор нет собственного жилья и он вынужден снимать квартиру.
— Может, он играет в Аскоте? — предположила Агата.
— Ты не так уж далека от истины. Он и правда помешан на лошадях. Только он не игрок, а конезаводчик. У него в Сассексе имение с конюшней. Ему осталось два года до пенсии. И тогда он окончательно туда переберется.
— Если бы Маргарет в него влюбилась, она могла бы уехать с ним. Вот бы я от нее отдохнула, — позволила себе помечтать вслух Агата.
— Ты, наверное, забыла, что она панически боится лошадей. С тех пор как карликовый пони укусил ее за палец.
— Надо было соблюдать правила поведения в зоопарке. И не совать ему хлебные корки через решетку.
Саманта фыркнула, вытерла руки и присела рядом с бабушкой.
— Откровенно говоря, я не думаю, что из затеи с аудитором выйдет толк. Ты же знаешь тетю Маргарет. Она к нему привяжется, а потом будет несколько месяцев приходить в себя после его отъезда.
— Ладно, тогда его вычеркиваем. А что ты скажешь насчет сержанта Ольсена? С ним мы практически получаем бесплатную охрану. К тому же его ждет блестящая карьера. Скотленд-Ярд — это не шуточки.
— А ты обратила внимание, сколько бокалов он выпил, пока мы беседовали?
— Вообще-то нет. Слишком увлеклась его рассказом.
— Четыре, если быть точной. И про Скотленд-Ярд он заговорил как раз после четвертого. Совпадение, не иначе.
— Какой же вывод делает наш эксперт-психолог? — хмыкнула Агата.
— Он не только любит заложить за воротник, но и склонен к мифомании. Ты заметила, как он запыхался, поднимаясь к нам на крыльцо? Сомневаюсь, что в Скотленд-Ярд берут пьянчужек в такой плачевной физической форме, как у него.
— А что, по его письму об этом догадаться было нельзя? — подколола ее Агата поднимаясь.
— К сожалению, слова обманчивы, — вздохнула Саманта.
Ей на ум снова пришли две анонимки, убранные в папку с тревожным вопросительным знаком на обложке. Последних двух кандидатов они принимали в кокетливой гостиной Маргарет. Аудитор пил чай у Агаты, полицейский накачивался вином на кухне у Саманты, и Маргарет потребовала, чтобы эти двое почтили своим присутствием ее апартаменты.
У Эдварда Смита было два неоспоримых достоинства — легко запоминающаяся фамилия и приятное лицо. К своим пятидесяти пяти годам он успел обзавестись лысиной и изрядно располнеть, но, судя по всему, относился к этим обстоятельствам с философским благодушием. На встречу он явился минута в минуту. На нем был серый фланелевый костюм и бледно-зеленая сорочка с черным галстуком. Также обращали на себя внимание очки с сильными линзами в строгой оправе и ухоженные руки. Одним словом, весь его вид излучал респектабельность.
Он неторопливо обошел все комнаты сдаваемой внаем квартиры, время от времени задерживаясь, чтобы измерить длину стены с помощью рулетки, которой предусмотрительно запасся. Затем расспросил Агату о размерах местного налога, ценах на газ и электричество, поинтересовался, в котором часу забирают мусор и что за народ живет по соседству.
— Вряд ли он каждый день будет рассказывать нам анекдоты, но хотя бы производит впечатление солидного человека, — шепнула Агата Саманте, пока они вдвоем направлялись к квартире Маргарет.
Хозяйка пригласила мистера Смита усаживаться на диван и налила ему чашку чаю. Она заварила полный чайник «мина» с цветками орхидеи — в конце концов, распоряжалась нынче она. Агата бросила на нее злобный взгляд, но из вежливости сделала несколько глотков — одновременно с гостем.
Потягивая чай, Эдвард Смит рассказал им о своем восхождении по государственной лестнице. Начинал он простым клерком, но благодаря участию в нескольких служебных конкурсах сейчас поднялся до должности заведующего отделом в одном из управлений Министерства здравоохранения, располагавшегося как раз неподалеку от Хэмпстеда.
— Мне кажется немного странным, что после стольких лет беспорочной и достойно вознаграждаемой службы вы не подумали о том, чтобы обзавестись собственным жильем, — прервала его рассказ Агата.
Эдвард Смит опустил голову к чашке, словно собирался окунуть в нее нос.
— У моей матери болезнь Альцгеймера, — смущенно проговорил он. — Она уже почти двадцать лет лежит в специализированной клинике. И я оплачиваю все расходы. Поэтому я не могу позволить себе купить квартиру в Лондоне, даже однокомнатную. Жена оставила меня ровно через год после того, как матери поставили этот ужасный диагноз. Ей не нравилось, что я уделяю маме слишком много времени.