— Ты просто сумасшедший, — вилка в руках сейчас погнется, так сильно я в нее вцепилась. — Саша, прек…
— А вот и завтрак! — официантка заставляет меня вытянуться по стойке смирно.
Чувствую, как мои щеки краснеют похуже помидора.
Она заметила. Заметила. Вон как глядит.
Черт! Черт! Черт! Позор. Стыд. Мне теперь не отмыться. И во всем Шереметьев виноват.
— Спасибо, Маш, — как ни в чем не бывало говорит Саша, словно не его пальцы трогают мои напрочь промокшие трусики. — Если что, мы тебя позовем.
— Приятного аппетита.
Уходит. А я еще сильнее губу прикусываю, чтобы не застонать в голос.
— Мерзавец…
Отодвигает в сторону кружевную ткань. Вызывая дикое томление и настоящий пожар между ног.
— Моя дорогая, — шепчет на ухо, от чего у меня по коже бешеные мурашки бегут. — возьми в руки вилку и делай вид, что ты завтракаешь.
— Ты издеваешься? — чуть ли не визжу. — Думаешь, это так просто?
— А ты уж постарайся, Анют.
Дьявол в лице Шереметьева коварно улыбается и облизывается как сытый кот.
Блин. И как я это сделаю? У меня же кусок в горло не полезет.
Подцепляю вилкой глазунью и тут же в рот отправляю. Прожевываю и проглатываю. Потом второй кусок.
Ладонь Саши все еще на моей промежности. Не двигается. Но вызывает, твою же мать, непередаваемые ощущения.
— Хорошая девочка, — одобрительно кивает головой Саша, когда я откладываю вилку, тяжело и часто дыша при этом. — Умница, — ласкает влажную плоть круговыми движениями.
А затем резко, без предупреждения входит в меня сразу двумя пальцами. Сдерживаюсь из последних сил, чтобы не застонать при всем честном народе и со всей силы впиваюсь руками за столик.
Черт побери этого засранца. Гадский Шереметьев.
Ехидно ухмыляется, не давая мне привыкнуть к его наглым пальцам, вызывающим сладострастную пытку.
Я вся горю. Ёрзаю на месте. Готова кричать, умолять парня прекратить пытку. Сейчас же. Да только мне нельзя шуметь. Иначе легко нас выдам.
В голове и так мелькают пошлые мысли.
Как Саша опрокидывает все на пол. Как сажает меня на стол, буквально порвав на мне колготки и трусики. Как проникает в меня одним точным, совершенным толчком, вырывая из горла громкий крик. Его чертово имя.
Но сейчас он так умело трахает меня пальцами. Двигает ими назад-вперед. Большим же поглаживает напряженный клитор.
— Саша, ты… ты… — не могу сдержать еле слышного стона.
— Анюта…
Мерзавец умело находит чувствительную точку у меня внутри. Трет ее со всей силы. Ох, черт возьми. Это просто невероятно.
Я сейчас… сейчас…
Туго сжимаю мышцами влагалища его пальцы. Саша ускоряется, облизывая мочку моего уха, а затем ее прикусывая.
Еще чуть-чуть. Вот так… Да-да, матерь божья.
Выгибаюсь дугой, ощущая внизу живота неистовый жар. Долгожданная разрядка накрывает с головой. Перед глазами мелькают искры. А я словно где-то парю. Высоко над землей.
Тело покалывает от испытанного оргазма. Губы искусаны в кровь. А мысли… да их вообще нет. Мне бы отдышаться после такого.
— Ммммм, а ты очень вкусная.
Господи. Он только что… облизывал свои пальцы, что были во мне?
Как стыдно… как волнительно и так горячо.
— Саша, я…
— Дай мне позавтракать, крошка, — отправляет в рот кусок бутерброда с маслом. — и мы кое-куда поедем.
— Это еще куда?
Поправляю одежду. Делаю глоток уже давно холодного кофе. Ну и пусть. Хоть щеки остужу. А-то горят заразы.
— Сюрприз.
— Я их не особо люблю.
— Тебе понравится, Анют, — улыбается широко и возвращается к завтраку.
Недоверчиво смотрю на него, но все-таки не решаюсь расспросить. А нужно было. Ведь, возможно, тогда бы мы не попали в самую настоящую катастрофу, связанную с сошедшей лавиной. Прямо на нашу машину.
Глава 6
Саша
— Мы в дерьме! — разводит руками Аня.
Вот это точно, детка. Еще в каком. И выбраться из него я совершенно не знаю как. Такого с нами никогда не происходило. Ситуация, однако, патовая.
Дано: на нас рухнул снег с горы.
Задача: выбраться из-под завала.
Решение: ноль.
— Что с твоим телефоном?
— Тоже нет связи, — Аня откидывает бесполезную вещицу на сиденье и в отчаяние накрывает голову руками. — Я такое только в фильмах видела. И не думала, что когда-нибудь столкнусь.
Слышу тихие всхлипы.
— Эй, Анют, ну ты чего? — убираю ее руки и к себе прижимаю. — Не поддавайся панике. Нас обязательно найдут.