Колонна почти докатилась до перекрестка, когда в эфире вновь раздался голос Евгения Иннокентиевича:
— После поворота, если позволит ситуация, остановитесь. Надо осмотреться.
— Принял, — сообщил в ответ Овчаренко, и сам подумывавший о чем-то подобном.
Узкий проулок показался вполне подходящим местом для временной остановки. Повинуясь воле механика-водителя, боевая машина свернула в его пространство и резко, так что сидевшие на броне спецназовцы едва не покатились на землю, остановилась. Осыпая бесшабашного водилу единодушными матюками, разведчики попрыгали вниз и, разбежавшись в стороны, заняли круговую оборону.
— «Кипарис», — ротный назвал позывной Кошелева, — разведдозор в направлении объекта, остальные — занять оборону, наблюдать.
— «Борец», — старший лейтенант в свою очередь воспользовался позывным Бойкова, — принял тебя. Выполняю.
Над кузовом стоявшего в десятке метров от БМП джипа поднялась высокая фигура Кошелева, он махнул рукой, подзывая к себе ехавшего во втором внедорожнике Банникова и, спрыгнув на землю, зашагал ему навстречу.
— Вадим, бери головняк и дуй в направлении посольства. Особо не рискуй. Разведай обстановку и назад. Далеко не ходи.
— А и не надо. Мы вон до того здания добежим, и на крышу.
— Думаешь, там никого нет? Все-таки господствующая высота.
— Не такая она и господствующая, чуть дальше видишь? Сразу несколько зданий повыше будут. Да и вроде бы ни с нее, а главное, по ней огонь не ведется.
— Ну да, так и есть, — согласился группник, — остается надеяться, что там действительно никого нет.
— Бум надеяться, — согласился Банников.
— Тогда вперед.
— На связи, — Банников улыбнулся и окликнул Юрцева, занимавшего позицию за колесом джипа.
— Эдик, — старший сержант оглянулся, и тогда прапорщик махнул рукой: — Головняк, за мной! — и не дожидаясь выполнения отданной команды, легкой походкой направился к намеченной для предстоявшей рекогносцировки высотке.
Прежде чем пересечь улицу, Вадим остановился и коротко скомандовал:
— Прикрывать! — после чего, выждав пару секунд, стремительно бросился вперед. Но нет, не взвизгнуло над головой, не зацокало под ногами. Оказавшись на другой стороне улицы, Банников шмыгнул в ближайший подъезд. Быстро, насколько позволяло не успевшее адаптироваться к сумраку зрение, осмотрелся — ничего подозрительного не обнаружилось, разве что резко воняло отбросами и застоявшейся мочой. Уверившись в безопасности своей спины, Вадим выглянул из-за двери, припав на одно колено, взял на прицел противоположную сторону улицы и махнул левой рукой:
— Следующий! — скомандовал и краем глаза увидел опрометью бегущего Степанчука.
— Уф, — выдохнул он, вваливаясь в подъезд, за спину прикрывающего его бег Банникова.
Тут же по мостовой затопали подошвы очередного бегущего. Крайним открытое пространство пересек Юрцев.
— Блин, давно так резво не бегал, — признался он.
— Все, парни, некогда рассусоливать, — не стал дослушивать признаний подчиненного Банников, — пошли.
Скомандовал, выскочил из подъезда и в готовности в любой момент открыть огонь побежал вперед. Выдержав паузу, за ним последовал Степанчук. В замыкании, как всегда, двигался Юрцев.
Нужной высотки они достигли без единого выстрела. Без помех вошли в подъезд, но тут их ждали сюрпризы — на первом же лестничном проеме обнаружили растяжку.
— Вот суки! — Банников осторожно перешагнул натянутую поперек пути едва видимую в полутьме леску-плетенку. — Осторожно, растяжка! — Обозначив ее рукой, спросил у подошедшего Степанчука: — Руслан, видишь? — и дождавшись от бойца утвердительного кивка, с еще большей осторожностью двинулся дальше.
Прежде чем они оказались перед входом на чердачное помещение, прапорщику удалось обнаружить еще две растяжки и примитивный замыкатель, не слишком умело установленный под одну из облицовочных плит лестницы.
А вот оказавшись перед закрывавшей вход на чердак дверью, Вадим надолго задумался.
— Петрович, кого ждем? — с предпоследнего пролета лестницы до прапорщика долетел шепот Юрцева.
— Понимаешь, — так же тихо ответил ему Банников, — если там три растяжки и замыкатель, то тут… — Вадим сделал эффектную паузу, давая возможность старшему сержанту домыслить самому, и тот не подвел:
— Сам Бог велел установить что-то поинтереснее.
— Ага… — Банников в раздумье почесал за ухом.
— У меня веревка есть, — сообщил обычно молчаливый Кондратьев.
— Молобздец! — протягивая руку, похвалил Банников. Получив требуемое, он привязал веревку к ручке и начал отступать вниз по лестнице. Длина веревочки позволила спуститься на два пролета.