— Ага, — вроде бы согласился Юрцев, но в его голосе сочился вагон и маленькая тележка скепсиса.
— Что ты от меня хочешь? — взъярился Банников. — Я у них что, аусвайсы спрашивать должен был? — И зло: — Обыщите! — И тут же в никуда, успокаиваясь: — Дурдом.
— Пошли, — буркнул Юрцев и, стараясь не встречаться взглядом с разозленным прапорщиком, направился к ближайшему трупу.
Через несколько минут бойцы закончили выворачивать чужие карманы, и все трое вернулись к озиравшему окрестности Банникову.
— Ничего — ни бумаг, ни карт. Радиостанции мы отключили, — доложил старший сержант, на что прапорщик одобрительно буркнул.
— Хорошо.
Правда, было непонятно, «хорошо» означало то, что доклад принят, или это «хорошо» относилось к отсутствию бумаг и отключенным радиостанциям?
— Трофеи забираем?
— Никаких трофеев, — возразил Вадим. — И кроме того, все в перчатках?
Кондратьев отрицательно покачал головой.
— Ладно, мой просчет, — повинился прапорщик, — сразу не сообразил. А вообще перчатки с собой есть?
Кондратьев снова кивнул.
— Надевай. Так, мужики, придется теперь пробежаться по крыше и все поверхности, на которых этот оболтус мог оставить отпечатки пальцев — протереть. В общем, везде, где ползал, лазил, дотрагивался.
— Петрович, думаешь, это натовцы? — поинтересовался Юрцев.
— Не знаю, — искренне ответил Банников, — не знаю, кто они, не знаю, что тут делают, но во избежание международного… — он хотел произнести слово «розыска», но в последний миг заменил его на другое, — скандала, следует оставить за собой чистоту и порядок.
— А гильзы, пули в трупах?
— Ну, это ты хватил. Сплю и вижу, как наши верхи по чьему-либо запросу соглашаются провести баллистическую экспертизу во всех Вооруженных Силах. Чепухня. А вот отпечатки пальчиков могут и всплыть. Выйдешь на пенсию, сунешься за границу и — пиши пропало.
— А срок давности?
— Военные преступления сроков давности не имеют! — авторитетно заявил Степанчук.
— Так точно! — подтвердил Банников.
— Во блин! Но это разве военное преступление? Разве не дружественный огонь?!
— Вот, если дружественный, пойдем и заявим, мол, так и так, перепутали, братцы. Звиняйте, хлопцы.
— Шутишь? — укоризненно покачал головой старший сержант.
— Ага, сплошной юмор, — огрызнулся прапорщик. — Все, парни, давайте займитесь отпечатками, а я еще понаблюдаю пару-тройку минут. Закончите и сваливаем.
Боевые действия представляли собой чехарду рассыпавшихся по всему городу схваток. Видимо, правительственные войска, не найдя в себе сил для обороны всей столицы, укрепились в отдельных административных или наиболее удобных для обороны зданиях. На улицах, примыкающих к российскому посольству, тоже кипел бой. Но оборонявшиеся еще держались — на шпиле венчавшей здание посольства башни развевался бело-сине-красный флаг Российской Федерации. Само же здание нет-нет да и окутывалось облаком разрыва — осаждавшие вели по нему вялый огонь из какого-то оружия не слишком большого калибра — как подумалось Банникову, из восьмидесятидвухмиллиметрового миномета.
— Протерли, — сообщил Юрцев.
— Как следует?
— Обижаешь. Мы еще вражьи стволы поломали и радиостанции разбили.
— Я догадался, — Банников хоть и вел наблюдение, но прекрасно все слышал и разобрался в доносившихся со спины звуках. — Парни, обо всем этом молчок.
— Никому, даже своим? — недовольно уточнил Руслан.
— Да. Меньше болтаешь, крепче спишь, — ответил за Банникова Юрцев.
— Понятно, — кивнул Руслан уже без протеста в голосе.
— Раз понятно, — Банников позволил себе усмехнуться, — сматываем, мало ли кому и что они успели сообщить. Вот как гости нагрянут… Замучаешься отплевываться.
— Это да, — только сейчас подумав о подобной возможности, Юрцев зыркнул взглядом по окружающим улицам. Никакого подозрительного движения поблизости не наблюдалось.
— Уходим, — скомандовал Банников, — на лестнице протираем перекладины, на лестничных пролетах перила.
— Блин, все пролеты тереть, — вздохнул рядовой Степанчук. — Я же говорил тебе, — он обратился к Кондратьеву, — надень перчатки, а ты жарко, жарко, — упрекнув товарища, Руслан первым полез в лаз. Через мгновение все услышали скрип кожаных перчаток по железу протираемых лестничных перекладин.
Возвращающийся разведдозор — Кошелев со второй тройкой ядра — поджидал в здании разграбленного магазина продуктов, находившегося прямо на перекрестке улиц.
— Сюда, — высунувшись из дверей, сержант Логинов призывно замахал руками. Увидев его, Банников слегка подкорректировал направление бега и, тяжело дыша, ввалился в полутьму душного помещения.