Гарри помчался к белому с зелеными ставнями дому, стоявшему в самом конце Верхней Брук-Мьюз, – лондонской резиденции Дона последние шесть лет.
– Как Гвидо? – продолжал Миклем.
Джулия вымученно улыбнулась:
– Хорошо. Вчера говорил о вас. Он хочет, чтобы вы приняли участие в собрании акционеров. Но это не срочно, и Гвидо еще расскажет о своих планах.
Она посмотрела за окно и замолчала, сжав кулаки.
Дон закурил и задумчиво нахмурился, гадая, что бы все это означало. Надо надеяться, что Гвидо не свалял дурака с какой-нибудь женщиной. Это маловероятно. Он знал, до какой степени Гвидо обожает Джулию, но разве можно все предугадать?
Гарри остановился перед домом номер 25, вышел из машины и открыл дверцу. Он церемонно поклонился Джулии и удивился ее несчастному виду. Дон провел Джулию в большую уютную гостиную.
– Садитесь, Джулия, – мягко предложил он. – Берите сигарету и устраивайтесь поудобнее. Что вы хотите: шерри или мартини?
– Я бы с удовольствием выпила шерри.
Дон позвонил и протянул Джулии сигареты. Он предлагал ей прикурить, когда в комнату вошел Черри, дворецкий Дона Миклема.
Это был высокий плотный здоровяк лет шестидесяти, с великолепным цветом лица и несколькими розовыми подбородками. Его можно было принять за архиепископа. Он казался на удивление добрым.
– Вы звонили, сэр? – спросил Черри высоким звучным голосом и поклонился даме.
– Миссис Ференци хочет выпить шерри, – сказал Дон. – А для меня, пожалуйста, виски с содовой.
– Конечно, сэр, – ответил Черри. Его доброе толстое лицо излучало искреннюю симпатию. Несмотря на то что он испытывал некоторое недоверие к американцам, Джулия была исключением. Ему импонировало ее богатство и умение держаться с достоинством в любых обстоятельствах. Чтобы завоевать уважение Черри, надо непременно обладать этими двумя качествами.
Черри принес напитки и тихонько удалился. Дон вытянул длинные ноги и ободряюще улыбнулся Джулии.
– Ну, что случилось? – спросил он. – Вы так таинственны, Джулия. Неужели Гвидо собирается удрать от вас с сумасбродной любовницей?
– Нет, конечно, – ответила Джулия. – С этим я справилась бы и сама. У меня более серьезный повод для беспокойства: он получил ужасное угрожающее письмо.
Дон с облегчением улыбнулся:
– Дорогая моя Джулия, не стоит беспокоиться из-за подобных проблем. Когда человек имеет такой банковский счет, как у Гвидо, ему не избежать шантажа. Мир полон писак и завистников, так что нечего беспокоиться.
– Да нет же, я уверена… Это… это требование десяти тысяч фунтов. В нем говорится, что если Гвидо не заплатит сегодня вечером… – голос ее задрожал, – то его убьют! Это ужасно, Дон!
Дон нахмурился:
– Десять тысяч! Аппетит великолепный. Письмо с вами?
– Гвидо выбросил его. Он не хочет принимать угроз всерьез. Я просила его обратиться в полицию, но он не желает слушать об этом. Вы же знаете, каким он может быть упрямым. Гвидо говорит, что подписываться «Черепаха» может или сумасшедший, или шутник.
– Черепаха? Какая черепаха?
– Так подписано письмо.
Дон расхохотался.
– Ну, что я говорил? Конечно, писал сумасшедший. Была бы «Змея» или «Волк», я бы еще подумал. Но «Черепаха»! Послушайте, Джулия, не смотрите на все в таком мрачном свете. Кто-то из друзей Гвидо не очень умно пошутил.
Джулия отрицательно покачала головой:
– Гвидо тоже так говорит, но я не верю. Он получил письмо во вторник. Я ужасно расстроилась. Сегодня вечером он должен заплатить. А утром… – Она закусила губу и замолчала.
– Что же случилось утром?
Джулия пыталась справиться с дрожью.
– Мы завтракали. Я заметила, как что-то движется по паркету, и подумала, что это мышь, хотя немного испугалась. Но потом я увидела, что это черепаха, к панцирю которой прикреплен листок. В нем говорилось, что посыльный придет за деньгами в девять вечера, и, если деньги не будут переданы, Гвидо умрет. Ох, Дон, я так боюсь! Это ужасно!
– Шутники и впрямь, кажется, зашли слишком далеко. – Лицо Дона приняло озабоченное выражение. – Как черепаха оказалась в доме?
– Не знаю. Я умоляла Гвидо обратиться в полицию, но он не захотел, сказав, что газеты раздуют это дело и все над ним будут смеяться. Вы же знаете, какой он ранимый.
Дон потер подбородок, встал и прошелся по комнате, раздумывая.
– Что вы оба делаете сегодня вечером?
– Гвидо хочет послушать по радио трансляцию «Отелло» из «Ла Скала». Вы не считаете, что следует все же обратиться в полицию?
Дон колебался некоторое время, потом покачал головой:
– Думаю, это будет ошибкой, Джулия, поскольку Гвидо категорически против. Газеты действительно могут ухватиться за такое событие, а подобная огласка подействует на Гвидо губительным образом. Давайте посмотрим фактам в лицо. Предположим, мы предупредим полицию. Что она сделает? Пришлет агента стеречь дом. Разве несчастный детектив справится с автором такого категорического послания, если только оно действительно является таковым, в чем я сильно сомневаюсь. Но я, как и вы, считаю, что некоторые меры предосторожности принять следует. Убежден, что нет ни малейшей опасности, но принимаю вашу тревогу. Вечером я приеду с Гарри и скажу Гвидо, что проезжал мимо и решил зайти взглянуть, все ли у вас в порядке. Уверен, что ничего вам не угрожает, Джулия, но все же приеду. Гвидо, Гарри и я – стоящая компания для усмирения какого-то негодяя. Что вы скажете?