«Это был я», — сказал Ник Картер с ухмылкой, напоминающей волка с хорошими зубами. — Я не рассчитывал на эту машину с радаром. Он объяснил, что убежал, а потом снова залез под ширму.
Морган покачала головой. - «Но они нашли кого-то. Милош рассмеялся и сказал Манфринто, что они с кем-то разобрались.
Нику на мгновение стало жаль неизвестного невинного свидетеля. Он, несомненно, был зарыт в песок или брошен в Адриатическое море. Иронично и жалко, что этот мертвец на своем пути оказал человечеству услугу, но никто и никогда не узнает об этом.
«Это не имеет большого значения, — сказал он ей сейчас. «Они знают, что я был там. Я положил мертвеца в эркер и оставил множество следов на чердаке. Из окна свисала веревка, и я выпустил воздух из шин радиолокационной машины. Они должны были знать все это, прежде чем отпустили вас сегодня утром.
Ее красный рот изогнулся в кривой улыбке. — Поэтому ты мне полностью не доверяешь? Вы думали, что я двойной агент, который также работает на Манфринто?
Он сделал глоток плохого бренди и посмотрел на нее поверх бутылки. — Ты не будешь первая, Морган.
Она кивнула. 'Я знаю это. И не последняя. Но ты должен доверять мне, Ник. Говорю вам, я не двойной агент - это все, что я могу сделать. У меня есть некоторый опыт в этом виде
- работа, как вы знаете, и я не думаю, что Манфринто действительно подозревал меня. И не Эмануэлиту. Просто у меня такое ощущение, что он и Милош приняли нас за то, чем мы должны были быть, за наемных женщин в ту ночь. И в то же время у меня было ощущение, что они ждут беды! Ожидание чего-то или кого-то. Что-то, что не имело ко мне никакого отношения. Они вели себя очень спокойно, как будто все было под полным контролем».
— У меня было такое же впечатление, — согласился Ник. «Мне не нравилось это прошлой ночью, и мне это не нравится сейчас, но я ничего не могу поделать. Помимо того, что Манфринто является сексуальным извращенцем, он также может быть сумасшедшим, и его болезненный эгоизм может взять верх. Возможно, это беспокоит и Белград. Вторая причина для мужчин в поезде. Но почему-то меня это не устраивает — Манфринто слишком хороший агент, чтобы ошибаться в мелочах, если только он не делает это намеренно. У меня такое чувство, что он хочет , чтобы кто-то нашел его, может быть, кого-то конкретного, а затем сражался, пока у него есть наилучшие шансы».
Почему в этот момент перед его мысленным взором возник образ Хоука? Хоук, жующий незажженную сигару и говорящий, что хочет смерти Манфринто как можно скорее?
Он отбросил эту мысль и продолжил расспрашивать Моргану де Веризона. Они проговорили час, и Ник мысленно начал планировать смертельную работу на предстоящий вечер. Из того, что она ему рассказала, он знал, что у него есть хорошие шансы на успех. Вероятность чуть больше пятидесяти процентов. Он никогда не просил большего.
Наконец она начала протестовать. У нее пересохло в горле, и она не могла говорить, поэтому он дал ей глоток бренди, от которого она подавилась. Она вытянулась на кровати рядом с ним и отползла в объятия его мускулистой руки.
"Ник..."
"Хм?" Он дремал, отдыхал, подзаряжался к вечеру. Ему нужно было скорее отправляться в путь, если он все еще хотел добраться до Лидо при дневном свете.
«Я знаю, что должна сделать это сегодня вечером. У меня нет выбора, ты ясно дал понять, но если он будет, ты сделаешь что-нибудь для меня, хотя бы попытаешься?
— Я не могу торговаться с тобой, — сонно сказал Ник. — Я не уполномочен это делать. Но я слушаю — чего ты хочешь?
Я хочу уехать в Америку, жить там. Изменить мою жизнь, может быть, меня натурализуют. В любом случае, я хочу туда. Как вы думаете, вы могли бы устроить это для меня?
Ник открыл один глаз. — Не знаю, Морган. Конечно, это случалось не раз. Есть варианты. Но в вашем случае это может быть сложно.
— Вы имеете в виду почему… тем, кто я такая?
Он должен был быть прямолинейным. -'Да. Есть закон о моральном разложении или что-то в этом роде. Не знаю точно.'
Она прижалась губами к его плечу. — Должны ли они знать это?
— Я так не думаю. Думаю, это можно было бы устроить достаточно легко. Но я не думаю, что мой босс согласится. Знаешь, ничего личного, но ты хороший агент, и он захочет, чтобы ты была в Европе, где, по его словам, тебе самое место.
Он не сказал ей, насколько это иронично. Хоук был готов пожертвовать ею ради миссии. Но если она останется в живых, он не захочет, чтобы она жила в Штатах. Принцесса де Веризоне была бы бесполезна для Хоука.
Она положила голову на его широкую грудь. «Я должна уйти из этой жизни, Ник, — сказала она. 'По настоящему. Я боюсь. Я боюсь, что меня убьют, но еще больше боюсь, что буду как Эмануэлита! Я не смогу этого вынести. Я лучше покончу с этим сам.