Mirё[1].
Нет. Надо сказать по-английски: «Хорошо». Думать нужно на английском. Кто бы здесь ни жил, он просто ушел на работу и забыл включить сигнализацию. Она никогда не встречала хозяина квартиры, но знает, что работа у него хорошая, ведь квартира такая большая. Как бы иначе он за все здесь платил? Алессия вздыхает. Может, он и богат, однако грязнуля тот еще. Она трижды приходила сюда с Кристиной, и каждый раз они часами приводили комнаты в порядок.
Сквозь окно в потолке коридора сочится серый дневной свет, и Алессия нажимает на выключатель на стене. Хрустальная люстра ярко вспыхивает. Распутав шерстяной шарф, Алессия убирает его вместе с курткой в шкаф у входной двери. Вытаскивает из пластиковой сумки старые кроссовки, подарок Магды, и стянув мокрые ботинки и носки, надевает теплую сухую обувь, согревая промерзшие ноги. Тонкий свитер и майка – плохие защитники от пронизывающего холода. Девушка растирает руки, чтобы немного согреться, и проходит сквозь кухню, направляясь в прачечную. Там Алессия кладет пластиковую сумку на подоконник, вынимает из нее халат, доставшийся от Кристины, надевает его и закутывает голову тонким светло-голубым шарфом, чтобы не растрепать заплетенные в косу густые темные пряди. Достает из-за дверцы под раковиной пластиковое ведро с тряпками, губками и чистящим средством, подхватывает со стиральной машины пластиковую корзину и идет в спальню. Если поспешить, то останется время поиграть на рояле. Одной, в пустой квартире.
Она открывает дверь в спальню и застывает на пороге.
Он здесь!
Мужчина! Хозяин…
Он крепко спит, растянувшись нагишом поперек огромной кровати. Алессия в изумлении оглядывает его, испуганная и одновременно ошеломленная. Ее ноги будто приклеились к деревянному полу. Обнаженное тело, лишь кое-как прикрытое одеялом, занимает всю кровать. Он голый… совершенно голый. Лица спящего не видно, голова повернута к Алессии затылком с перепутанными темно-каштановыми прядями. Одна рука спряталась под подушкой, а другая вытянута в ее сторону. У мужчины широкие, мускулистые плечи, на бицепсах виднеется сложная татуировка, полускрытая простыней и одеялом. Спина у него загорелая, бронзовая у плеч и гораздо светлее внизу, там, где над узкими бедрами видны круглые ямочки, а упругие ягодицы совсем бледные.
Ягодицы.
Он же голый!
Lakuriq![2]
Zot![3]
Его длинные мускулистые ноги теряются под скрученным серым одеялом и серебристыми шелковыми простынями, только одна ступня торчит над краем матраса. Мужчина шевелится, и мышцы на спине перекатываются под кожей, будто волны, а веки поднимаются, открывая затуманенные ярко-зеленые глаза. У Алессии перехватывает дыхание. Сейчас он рассердится. Подумает, что это она его разбудила. Их взгляды встречаются, однако мужчина отворачивается и снова засыпает. Алессия с непередаваемым облегчением выдыхает.
Shyqyr Zotit![4]
Чувствуя, как горят от смущения щеки, Алессия на цыпочках пятится из спальни и летит по длинному коридору в гостиную, где, опустив на пол ведерко с тряпками и губками, принимается собирать разбросанную мужскую одежду.
«Он здесь? Почему он до сих пор в кровати? Так поздно?»
«Наверняка опоздал на работу».
Она так мечтала поиграть на рояле. В понедельник у нее не хватило решимости, а теперь желание пробежаться пальцами по клавишам разгорелось не на шутку. Так хотелось коснуться этих клавиш! Алессия мысленно слышит прелюдию Баха до минор. Сердито отстукивает мелодию пальцами, и перед глазами вспыхивают ярко-красные, желтые и оранжевые круги – идеальный аккомпанемент к искреннему негодованию. Взвившись к кульминации, мелодия постепенно стихает, а брошенная в корзину для белья грязная майка ставит в музыке жирную точку.
«Почему он не ушел?»
Сердиться просто глупо. Это его дом. Однако охватившее ее разочарование отвлекает от непристойных мыслей. Она впервые увидела обнаженного мужчину. Голого… с ярко-зелеными глазами. Такого цвета бывают летним днем глубокие спокойные воды реки Дрин. Алессия хмурится. Не стоит вспоминать о доме. Мужчина взглянул ей прямо в глаза, и все же – слава Всевышнему! – не проснулся. С корзиной, полной грязного белья, она неслышно подходит к полуоткрытой двери в спальню и останавливается взглянуть, не проснулся ли мужчина. Из ванной комнаты доносится шум воды.