— Не против, — вздохнула Джули. — Я хочу поскорее оказаться дома.
Медсестра улыбнулась. — Как и все мы. Я сейчас вернусь.
Она собирала брошенные ею образцы. С тех пор, как она заголосила, Монк остолбенел. Думаю, он даже не моргал. Меня впечатлило, как решительно она разрулила ситуацию, но не могла понять, почему резко замолк мой босс.
Врач проинформировал о повторном посещении через пару недель, дал рецепт на обезболивающие для Джули, затем ушел лечить других пациентов.
Я посмотрела на Монка. Казалось, он примерз на месте.
— Вы не против остаться на минуточку с Джули? — тронула я его за плечо.
Монк слабо кивнул. Он никуда не собирался.
Я догнала медсестру у шкафа с оборудованием.
— Простите, — обратилась я. — Я хотела поблагодарить за помощь. Иногда мой друг становится просто неуправляемым.
— Я к этому уже привыкла, — печально улыбнулась она, собирая склянки.
— Должно быть, Вы постоянно встречаете людей вроде мистера Монка?
Она устало вздохнула. — Таких, как Эдриан, больше нет.
Она снова назвала его по имени. И говорила с сильным нью-джерсийским акцентом, уколовшим меня в солнечное сплетение. Внезапно я поняла, что, она не такая уж и незнакомка.
— Вы уже имели некий опыт работы с ним? — закинула я удочку.
— Что-то вроде того, — она обернулась и едва ли не с лаской взглянула на Монка. — Раньше я выполняла Вашу работу.
Тут я заметила бэдж у нее на груди, и мои подозрения подтвердились.
Шарона вернулась.
Глава 3. Мистер Монк и воссоединение
Как я упоминала, Монк всегда был подвержен обсессивно-компульсивному расстройству, но после смерти его жены, Труди, взорвавшейся в автомобиле, оно полностью овладело им. Он вообще оказался неспособен к какой-либо деятельности. Полицейское управление вынудило его уйти в неоплачиваемый отпуск и амбулаторно пройти курс интенсивной психиатрической терапии.
Монку было так плохо, что для его социализации потребовался практически круглосуточный присмотр медсестры.
Этой медсестрой стала Шарона Флеминг.
Разведенная женщина, в одиночку растящая сына, ровесника моей дочери. По личному опыту знаю, что ухаживать за Монком в его худшие дни, да еще и за собственным ребенком очень непросто. У нее, вероятно, имелся такой запас прочности, что позавидовал бы и Арнольд Шварценеггер.
Шарона не только помогла Монку выйти из дома в социум, но и уговорила консультировать полицию в особо запутанных убийствах. Благодаря ей босс постепенно преодолел безутешное горе и начал неплохо справляться с фобиями, и возможность возвращения в полицию становилась менее призрачной.
Но однажды утром в понедельник Шарона не вышла на работу. Она оставила записку, проинформировав Монка, что вернулась в Нью-Джерси и снова выходит за Тревора, своего бывшего мужа.
И вот, уже отчаявшись найти новую помощницу, Монк наткнулся на меня, женщину без опыта ухода за кем-либо. Тогда я была молодой вдовой, которая в одиночку растила дочь и трудилась барменом в занюханной забегаловке. По странной причине у нас все сладилось.
Монка не волновало, что у меня нет квалификации. А для меня имело значение лишь то, что я могла каждый вечер укладывать дочь в постель, и никакого алкаша теперь на меня не стошнит.
Поначалу я ощущала себя актрисой, заменяющей любимого персонажа в популярном телешоу. В первые месяцы казалось, что Монк сравнивает меня с Шароной, и сравнение явно не в мою пользу.
Но мы прекрасно сработались.
Чтобы Монк, Стоттлмайер и Дишер приняли меня такой, какая я есть, а не клон Шароны, потребовалось время и определенные усилия. Я даже приобрела навыки детектива.
Наконец-то у меня появилась работа, где я более полезна и компетентна. Да и дела шли гладко.
А теперь Шарона вернулась, черт бы ее побрал!
Я повернулась к Монку. Он не шевелился. Она проследила за моим взглядом.
— Он воспринял мое появление гораздо лучше, чем я предполагала, — констатировала Шарона.
— Да он в ступоре, — не согласилась я.
— Скоро пройдет, — заверила она. — А пока наслаждайтесь покоем.
— Мистер Монк мне больше нравится оживленным.
— Да, я заметила, — усмехнулась она и направилась к Джули.
Я последовала за ней, непонятно почему разозлившись. Будь у меня медицинская и психологическая подготовка, я смогла бы объяснить причину гнева. Я посмотрела на босса. Он по-прежнему стоял, широко раскрыв глаза, и смотрел на что-то, чего мы не видели.
— Джули, это Шарона, — представила я медсестру.