— Роксана — любовь всей моей жизни, — воскликнул Лэнс, властно скользя рукой по ее талии.
— И при этом Вы женитесь на других женщинах из-за денег, — парировала я, затем взглянула на Роксану. — А что Вы видите в этих его порывах?
— Его сострадание, — ответила она. — Его сердце.
— Спасибо, детка, то же можно сказать и о тебе, — сказал ей Лэнс. — Рокси позволяет одиноким пожилым женщинам в конце жизни шанс испытать радость и страсть, которую она ощущает со мной каждую минуту… чего у них никогда не было. Это акт бескорыстной доброты, и я люблю ее за это.
— Нет, милый, это ты приносишь жертву, — сказала Роксана. — И я люблю тебя за это.
Мне показалось, что сейчас меня вырвет. Роксана поцеловала Лэнса в щеку, а потом посмотрела на Монка.
— Если Вы спросите меня, — произнесла она, — он ангел.
— Смерти, — добавил Монк.
— Не имею ничего общего с их смертями, — возразил Лэнс. — Зато нас связывало общее счастье, которое они нашли со мной до того, как уйти.
— Сомневаюсь, что Хелен Грубер согласится с Вами, — покачал головой Монк.
— Я не убивал ее, — опечалился Лэнс.
— У Вас лучший мотив, — не сдавался Монк.
— А мотив Роксаны на втором месте, — добавила я.
— Мы оба плавали на катамаране к побережью На Пали, когда Хелен убили, — сказал Лэнс. — У нас не было возможности убить ее, и вы это знаете.
Он ужасно гордился своим алиби. — Хелен знала, что Вы привезли свою любовницу на Гавайи и чем занимались вместе?
— Конечно, — заверил Лэнс. — Хелен все знала о Роксане.
— Нам известно, что Вы лжете, — выпалила я.
— В самом деле? — спросил Лэнс. — Откуда?
Я чуть не ляпнула, что от Хелен, но вовремя осеклась.
— Да ваша история — ведро с дерьмом! — воскликнула я. — Вы ездите из города в город, соблазняете одиноких старух, истощаете их банковские счета и считаете себя гуманистами!
— Лейтенант Кеалоха захочет поговорить с вами, — предупредил Монк. — На вашем месте я пока не стал бы подыскивать новый город и новую старушку.
— Никто не хочет, чтобы убийцу Хелен привлекли к ответственности, больше меня, — обиделся Лэнс. — Мы останемся здесь столько, сколько потребуется.
К этому времени я уже не выдерживала общество этой пары.
— Я уведомлю Нобелевский комитет, — я открыла дверь и вышла, немного задержавшись на пути в ожидании Монка.
Он шагнул с коврика на ковер, затем поднял ногу.
— Видите? — произнес он. — Пятна нет.
Он повернулся и сделал два шага по ковру перед тем, как закрыть за собой дверь.
— Можете Вы поверить этим людям? — спросила я, когда он поравнялся со мной и мы направились к отелю.
— Я не верю ничему из их россказней. Кроме соблазнения старух и выманивания денег.
— Должно быть, они наняли третье лицо, чтобы убить Хелен.
— Я так не думаю, — возразил Монк.
— Тогда как они совершили преступление? Несомненно, оба катались на лодке в момент убийства.
Монк остановился и оглянулся на кондоминиум. — Может, нам стоит обратиться к другим детективам?
— Каким еще детективам?
— Тем, соседям Роксаны и Лэнса, — пояснил Монк. — Они не против расследования во время отпуска. Они могли бы взглянуть на ситуацию свежим взглядом.
— Уверена, что могли бы. Но они не детективы. Они свингеры.
— Я и сам неплохой танцор.
— Мистер Монк, они занимаются сексом с другими парами. Это они имели в виду, говоря о расследовании. Они наслаждаются совсем другим способом наблюдения.
Монка перекосило, будто он съел нечто ужасно кислое, и быстро двинулся в сторону отеля. — Что творит этот остров с людьми?
— Может, виной всему слишком ароматный воздух?
Мысли о свингерской паре напомнили мне о чем-то значительном во время разговора в дверях квартиры Роксаны. Та деталь проскочила мимо меня, ибо я нервничала из-за Монка и его грязной обуви.
Я подавила улыбку. — Что Вы думаете о груди Роксаны?
— Я не обращаю внимания на такие вещи.
— Вы увидели ее тату с крылатым сердцем, и, должно быть, хорошо разглядели ее груди.
— Я видел татуировку, но заблокировал остальное, — сказал Монк. — И до сих пор блокирую.
— Вижу. Как Вы думаете — ее грудь настоящая?
— Нет.
— Как Вы узнали?
— У нее неестественная форма и возле подмышек крошечные хирургические шрамы.
— А если Вы это заметили, что тогда блокировали?
— Столько, сколько получилось.
— Что еще у Вас не получилось заблокировать?
— Не знаю, — всхлипнул Монк. — Я блокирую это.