- Нет, конечно, - сказал Олег, продолжая вглядываться в расщелину. – Эта расщелина тупиковая. Там нас ждет гибель.
Слова Олега успокоили Катю. Но что он там высматривает? Ведь высматривает же. Даже переместился вправо, чтобы разглядеть что-то. Но что? Олег вдруг повернулся к Кате, улыбнулся ей и сказал, что они возвращаются. Обратно шли другим путем, показавшимся Кате короче. А может, он был только полегче и, к тому же, они спускались. В общем, назад дошли быстрее, несмотря на то, что еще и собирали воронику. К их возвращению нехитрый обед был готов. Украшением обеда стали собранные Олегом и Катей ягоды.
- Что ж, девчата, - негромко сказал Олег, отставляя миску в сторону. - Давайте обсудим нашу ситуацию. Мои надежды пройти через невысокий перевал не оправдались, непроходим он сейчас. Не пройти нам к реке Сорочья и по полке. А потому придется нам идти вот через эту гору.
Олег показал на вздымающуюся перед ними вершину.
- Какая красивая, - ахнула Катя. - И высоченная...
- Влезем ли, - задумчиво проговорила Соня.
- Другого пути у нас нет, - строго сказал Олег. – А потому сейчас собираемся и переходим к подножью горы. Там вы займетесь разбивкой лагеря, а я уйду в разведку. Надо найти лучшее место для начала восхождения.
Дальнейший их путь пролегал по курумникам, и потому Соня шла второй. Первое время Кате приходилось помогать подруге, но потом Соня приноровилась, пошла увереннее. Ближе к вершине курумники уперлись в скалы. Олег быстро нашел проход, легко вскарабкался наверх, помог влезть Соне. Катя поначалу отказалась от помощи, но быстро признала свою опрометчивость. За скалами потянулась почти ровная площадка, сложенная плитами. Тут Олег и решил устроить бивуак. Оставив женщин обустраивать лагерь и показав им, где стоит поискать воду, он взял бинокль и отправился искать подходящее место для начала завтрашнего восхождения, при этом незаметно извлек из своего рюкзака топорик-молоток и прицепил его к поясу. Катя и Соня сразу же занялись установкой палатки. К правилу, что на бивуаке, первым делом, ставят палатку, снимают же ее перед самым выходом на маршрут, Олег приучил женщин в первые походные дни. А для лучшего усвоения рассказал несколько случаев, когда промедление с установкой палатки или поспешность ее снятия приводило к трагедиям.
Поставив палатку, Катя взяла флягу и, наказав Соне завершить обустройство лагеря, пошла за водой. Соня посмотрела вслед подруге и улыбнулась. Да, Катя стала в их паре старшей. И эта перемена в их отношениях ничуть не расстроила женщину. Быть младшей даже лучше. Если у них с Олегом сложится, то пусть он ведет разговор о порке с Катей. А она, Соня, просто примет их решение.
Преодолев нагромождение каменных глыб, Катя сразу же увидела ручей. Он каскадами низвергался по склону. Женщина сразу поняла, что набрать воду будет просто: подставила флягу под стекающую с полки струю, и никаких забот. А вот подобраться к ручью сложнее. И надо быть осторожной, Олега рядом нет, случись же что, Соня вряд ли сумеет помочь. И надо сразу же прикидывать отход от ручья. Ведь идти придется с тяжелой флягой. Подражая Олегу, Катя постояла несколько минут, намечая путь среди каменных глыб и небольших скал. Потом, задорно рассмеявшись, решительно зашагала к ручью.
Олег быстро шагал вдоль подножья горы, привычно примечая особенности склона. Впрочем, настоящая разведка будет завтра, когда он дважды или трижды пройдет этот склон с рюкзаками. Он уже решил, что это восхождение девчата совершат налегке. Соня попросту не сможет подняться по такому склону с рюкзаком, да и Катя будет подниматься чересчур медленно, а на некоторых участках придется и ее освобождать от рюкзака. Так что потеря во времени только кажущаяся. Отойдя от лагеря метров на двести, Олег увидел кулуар[1]. Причем верхняя его часть выходила на явно просматривающуюся площадку. Это меняло дело. Метров сто пятьдесят, а то и двести по высоте им подарит этот кулуар. И женщины пройдут его с рюкзаками. Какова ширина этой площадки? Можно, конечно, прямо сейчас подняться по нему. Но цель-то его вылазки отнюдь не только разведка. Поскольку велика вероятность, что площадку можно разглядеть от расщелины, то не надо терять времени. И Олег зашагал дальше.
Поднявшись к сужающим расщелину скалам, Олег облегченно вздохнул. Глаза не обманули его. Но, прежде всего, надо рассмотреть венчающую кулуар площадку. Олег взял бинокль, навел его на нужнее место и аж крякнул от облегчения. Да, вполне широкая площадка, на которой спокойно разместится палатка. Раз так, то можно заняться делом. Он отцепил от пояса топорик-молоток и полез в узкую щель между скал. Пришлось повозиться. Минут через двадцать Олег оттер пот со лба и рассовал добычу по карманам. Можно возвращаться. Но прежде он вскарабкался повыше. Отсюда уже виден узел хребтов. Олег нахмурился. Грозовой фронт вот-вот преодолеет эту преграду. Да, времени у них нет. Завтра надо обязательно подняться на вершину. Да, там им будет нелегко. Вполне возможно, что придется сидеть в грозовой туче. И не одну ночь, а сутки, может и двое. Но они будут уже вне ловушки. Олег вновь взглянул на вздымавшуюся за узлом хребтов иссиня-черную тучу.
- А ведь это удача, что нам не удалось уйти за ручей Бурный, - проговорил он. – Фронт наверняка задержится у горы Кантынсорумнёр. И тогда на пространство между этой горой и узлом хребтов обрушатся ливни, потоки воды устремятся на запад. Пожалуй, район между ручьями Бурный и Студеный может тоже стать ловушкой. Надо Кузьме сказать. Если, конечно, выберемся.
Он тяжело вздохнул. Вспомнилось вдруг, как попали они в переплет на Алтае. Тогда тоже все висело на волоске. И он вдруг, по какому-то наитию, обратился с мольбой к горам. И ведь выбрались же. Олег усмехнулся.
- Горы, - тихо проговорил он, смотря на возвышавшуюся перед ним Кантынсорумнёр. – Горы, ведь я люблю вас. И женщины вас полюбили. Выпустите нас. Мы вернемся, мы обязательно вернемся. И ни одни, с нами придут две девочки. Они тоже полюбят вас, будут приходить…
Олег осекся. Не торопится ли он, не принимает ли желаемое за действительность? И если он ошибается в видении их совместного будущего, не оставят ли горы их троих здесь навсегда? Но сказанное уже не вернешь. Завтрашний день явит, сбыточны или несбыточны его чаяния.
- Горы, я верю вам! – воскликнул он. – Я вверяю вам наши жизни…
Когда Катя вернулась, Соня уже обустроила палатку, расстелив коврики, разложив спальники и распихав все те мелочи, какие могут понадобиться ночью. Достала она и бутыль с бензином, заправила примус, соорудила из камней прикрытие от ветра. Катя подмигнула подруге, наполнила котелок, разожгла примус.
- Соня, - сказала она, усаживаясь рядом с подругой. – Я сказала Олегу, что у нас есть дочери. Ты не сердись, так уж получилось.
- Я не сержусь, - тихо ответила Соня. – Раз сказала, то, значит, у тебя были на то резоны.
Катя удивленно посмотрела на подругу. Сонины слова говорили о том, что та признала старшинство Кати.
- Вот это да, - подумала женщина. – В общем-то, все к этому и шло. Но раз я отныне старше Сони, то надо строже относиться к себе. Выходки, подобные вчерашней, теперь недопустимы. Ведь я отныне отвечаю и за Соню.