Он расплатился по счету и вышел на улицу, которая ассоциировалась у него с огромным холодильником.
Куда теперь?..
Нет, так нельзя! Надо все-таки поговорить с официанткой. Любая ниточка к прошлому бесценна!
Пусть девушка настроена враждебно, надо постараться расположить ее к себе.
Только позже, когда она закончит работу.
Он стоял возле кафе, чувствуя, как дверца проклятого холодильника захлопнулась на секретные запоры. Ноги сводило, он с трудом приподнимал их, чтобы отбить легкую дробь. Голова кружилась, в висках ломило.
Стеганая куртка была наподобие бумажной. И чем дальше, тем все яростнее накалялось окружающее Вячеслава ледяное безумие. Казалось, ни одна живая душа не может выжить здесь!
Как он выдержал пытку, как дождался ее появления?
Но, подойдя к девушке, вдруг замолчал. Он приказывал себе: «Не будь истуканом!» Да язык не ворочался… То ли всему виной помутивший разум холод, то ли он просто не знал, с чего начать разговор?
— Так и будем околевать? — поинтересовалась девушка.
Единственное, что смог сделать Вячеслав — покачать одеревеневшей шеей. Официантка окончательно взяла инициативу в свои руки:
— Куда пойдем?
В самом деле — куда? На ночное увеселительное заведение денег нет.
— Может, к тебе, дорогой?
Хорошо бы! Только где его дом?
Очевидно, что-то в лице Вячеслава ее тронуло, и девушка усмехнулась:
— Тогда приглашаю я.
Вячеслав согласился. Возможно, это шанс хоть что-то узнать о себе. И спрятаться от жестокого холода.
Квартирка у нее маленькая, обстановка — скромная.
Вячеслав внимательно осматривал каждый угол… Пока ничто не откликнулось в мозгу.
— Чего слоняешься, как неприкаянный? — спросила хозяйка, и тут же добавила. — Вспоминаешь?
Почему задала этот вопрос? Или она в курсе того, что Вячеслав потерял память?
Надо что-то ответить.
Вячеслав присел на диван и попросил:
— Можно чаю? Пожалуйста… А то никак не согреюсь.
— Вижу. Совсем заледенел, бедняга!
Она пошла на кухню, и на ходу произнесла:
— Как в прошлый раз! Ты тогда тоже попросил чаю.
Слышно, как запыхтел чайник. Вячеслав поймал себя на мысли, что ни разу не назвал ее по имени.
Спросить? Еще обидится.
Хозяйка вернулась с подносом, на котором — две дымящиеся кружки и вазочка с вареньем. Присев напротив гостя, произнесла с небольшим лукавством:
— Сколько мы не виделись?
Вячеслав развел руками, он сам жадно ждал любой информации.
— Где пропадал?
— Так получилось…
— Ничего себе! Говоришь одно, потом исчезаешь.
— Извини…
— А я, как видишь, поменяла профессию. Хозяин платит сносно, да и чаевые случаются. Глядишь, сделаю карьеру в сфере общепита. Шучу, шучу. Редактора сегодня никому не нужны, вот и приходится таскать подносы… Почему не ешь? Я не ошиблась? Твое любимое — малиновое…
Вячеслав благодарно кивнул. Несколько глотков горячего чая — и озноб отступил. А от первых двух ложек варенья ощутил настоящее блаженство.
— И комплимента не сделал! — обиделась хозяйка.
— Ты выглядишь… очень хорошо.
— Медведь! Ты должен был сказать: «Тиана — ты самое очаровательное существо на свете!»…
(«Ее зовут Тиана!»)
— За время отсутствия я мечтал только о тебе. Повтори!
— За время отсутствия я мечтал только о тебе.
— Не верю.
— Я такой бессовестный лгун?
— Говоришь это будто из-под палки.
— Вот тебе и на!
— Это заметно, — настаивала Тиана. — Кстати, с Милой Нович потом встречался?
(«Теперь появилась Мила Нович!»)
Задавая вопрос, Тиана будто переменилась.
Язвительность уступила место… робости и беззащитности. Невысокая, худенькая, с удивительно милым, кукольным личиком, она, несмотря на уколы, показалась добрым ангелом! И Вячеслав решился было открыть свою тайну…
Но внутренний голос приказывал: «Не смей! Ты погубишь себя!»
Вячеслав вновь сделал глоток, настолько большой, что обжог гортань. Тиана посмотрела на гостя долгим и внимательным взглядом…
— Ты изменился. Иногда мне кажется, что это вовсе и не ты.
— А кто?!
— Не знаю. Под знакомой оболочкой — совсем другой человек.
— Вот как?..
И опять: «Не смей! Ты погубишь себя!»
— «Да пошел ты!» — мысленно ответил Вячеслав неизвестному тирану. И спросил: — Что во мне изменилось?
— Тебе лучше знать.
— Видишь ли… Я потерял память!
— Не только память, но и совесть.
«Она мне не верит!»
С трудом сдерживая эмоции, Вячеслав проговорил: