Рудольфа Штейнера.<3>
Много было и других людей, не менее интересных, но менее известных нам сейчас,
как, например, инженер-техник Ф.П.Веревин, медицинский работник М.В.Дорогова. Оба
они впоследствии сыграют немаловажную роль в сохранении и распространении
розенкрейцерских идей в России.
Здесь, на квартире у Шмакова, встречались люди самых различных характеров,
взглядов и духовных устремлений. Были антропософы, теософы, члены Ордена
тамплиеров, масоны, богоискатели, православные священники и сектанты. Еще пестрее
был состав этого кружка по служебной деятельности, специальностям и происхождению
этих людей. Попав в такое общество, Белюстин сразу же занял в нем ведущее положение:
Шмаков, оценив его знания в области тайноведения, предложил молодому розенкрейцеру,
109
каким считал себя Белюстин, читать собравшимся курс арканологии, то есть философии
мистики, и вести практические занятия по каббалистике.
Показания Белюстина органам НКВД во время его последнего ареста в 1940-1941 гг.
являются единственным источником наших сведений и о судьбе самого В.А.Шмакова, и
об обстоятельствах его отъезда из Москвы. Вот что показывал Белюстин:
“В.А.Шмаков, по его словам, еще до революции (со времен войны) был тесно и
дружески связан с бывшим президентом бывшей Чехословакии(*)(* “Бывшей”, поскольку
в это время Чехословакия была аннексирована фашистской Германией. - А.Н.)
Масариком, которому он, Шмаков, в бытность Масарика в России в годы войны,
неоднократно оказывал различные дружеские услуги и заручился его дружбой. По отъезде
Масарика в Прагу Шмаков продолжал поддерживать с ним связь через бывшего
посланника Чехословакии в Москве - Гирса, так что когда Шмаков уезжал за границу в
1924 г., то визы и отправка денег оформлялись Шмаковым через Гирса…
В августе 1924 г. В.А.Шмаков с семьей выехал в Германию, а оттуда в Прагу, где
оформил свое чехословацкое подданство по представлению президента Масарика, как я
мог догадаться. Эти сведения о Шмакове я лично узнал, однако, позднее, когда получил от
него в конце 1924 г. последовательно два письма с пути в Южную Америку, куда
окончательно решил отправиться Шмаков. Он писал мне, что едет в Аргентину, в Буэнос-
Айрес, осуществляя свое давнишнее желание… Более писем от Шмакова я не получал,
кроме поздравительной открытки к Новому (1925) году от его жены.
От В.И.Жданова я слышал, что Шмаков писал ему еще один или два раза о своем
устройстве в Аргентине по инженерной специальности, и на этом сведения о семье
Шмаковых прекратились, пока, наконец, насколько помню, в конце 1930 г. Ждановым
было получено письмо от жены Шмакова, извещавшее его, что В.А.Шмаков умер от удара
в октябре 1929 г. в Аргентине…”<4>
С отъездом Шмакова Белюстин стал неофициальным главой московских
розенкрейцеров, оставшихся без руководства, и в 1926 году основал Московский орден
нео-розенкрейцеров “орионийского посвящения”. Впрочем, последняя дата, несмотря на
то, что ее не раз повторял Белюстин, вызывает сомнение.
Как показывал на допросе весной 1933 г. М.И.Сизов, в Ордене розенкрейцеров он
состоял с 1922 г. (т.е. первоначальное свое основание Орден получил еще в бытность
Шмакова в Москве), “продолжая оставаться тамплиером, причем для тамплиеров мое
пребывание в розенкрейцерах - тайна, т.к. розенкрейцеры более замкнуты и высоки по
предъявляемым к членам требованиям…
Белюстин… организовал Орден самостоятельно, не получив ни от кого на это прав или
посвящения, исключительно своей работой над собой достигнув больших знаний… Мы
имеем много литературы - результаты своих изысканий и трудов по оккультным
вопросам. Цели Ордена - воспитание своих членов в духовном отношении по теориям
нашего Ордена.
Орден имеет отличительные знаки степеней. Так, зеленая лента с черными каймами
означает начала “астральной сознательности” и надевается при собраниях. Сам Белюстин
носит ленту, смотря по характеру собрания, то белую, то лиловую…”<5>
В эти годы Белюстин жил на Неглинной улице, возле Трубной площади, и, как я уже
сказал, работал переводчиком в отделе печати Народного комиссариата иностранных дел
на Кузнецком мосту, напротив здания ОГПУ на Лубянке. Он был умен, образован,
воспитан, красив, и, если вглядеться, в его взгляде, даже на фотографии, сделанной
пятнадцать лет спустя при последнем аресте, можно увидеть определенное сходство с
историческим Сен-Жерменом, свое тождество с которым сам Белюстин не утверждал, но
и не отрицал.
Был ли он на самом деле очередным воплощением того мага древности, кто нам
известен под именами Христиана Розенкрейца, а позднее - графа Сен-Жермена? Во
всяком случае, именно на такую мысль наталкивали, казалось, безграничные знания в
110
области оккультных наук, которыми обладал этот, сравнительно молодой тогда человек.
Действительно, в 1926 году Белюстину было всего только 27 лет, но среди своих
единомышленников, многие из которых были старше его, он обладал непререкаемым
авторитетом.
В отличие от широкого круга посетителей Шмакова, Орден, организованный
Белюстиным, насчитывал всего только 16 человек. Его члены имели разные степени
посвящения и, соответственно, располагались по рангам. После периода ученичества, т.е.
изучения литературы под руководством наставника и написания ряда собственных
сочинений, вступающий в Орден получал посвящение в “оруженосцы”. Затем следовали
две “рыцарские” степени - “рыцаря внешней башни” и “рыцаря внутренней башни”, после
чего следовали степени духовного посвящения, которыми обладали члены Верховного
капитула Ордена.
Вот что показывал об этом один из членов Ордена, в прошлом - масон, С.В.Полисадов.
“Формирование Ордена происходит путем вербовки членов, т.е. подходящий по своему
развитию человек постепенно подвергается, так сказать, “рассматриванию” со всех точек
зрения, а затем постепенно вводится в круг обычного учения розенкрейцеров. Формальное
вступление в Орден совершается по особому обряду, более длительному или
сокращенному, причем со вступающего берутся клятвы: 1) молчания, т.е. хранения
орденских тайн, а следовательно, и конспирации, и иногда 2) готовности погибнуть во
славу Ордена и не выдавать тайн. От вступающего требуется известное развитие как
интеллектуальное, так и моральное, и широта кругозора.”<6>
Членами Ордена, кроме уже упоминавшихся М.И.Сизова и С.В.Полисадова, были
В.В.Новиков, инженер В.И.Жданов, художник В.П.Монин, В.Л.Волкова, супруги
Трущевы, ближайшая сподвижница Белюстина по оккультной работе А.Л.Толмачева-
Виппер, а также М.В.Дорогова и Ф.П.Веревин - люди, входившие также и в другие
мистические группы и организации. Особо важную роль, похоже, играла в этом плане
Дорогова. Подобно Сизову и Сидорову, она занимала видное место в Ордене тамплиеров,
вела занятия в рыцарских кружках, активно занималась переводами иностранной
литературы и распространением “мистического самиздата”. Эти люди позволяли
Белюстину, оставаясь в тени, знать, что происходит в других тайных обществах и
кружках. Впрочем, особенно узнавать было нечего. Большая часть мистиков пользовалась
оккультной литературой, изданной до революции, и одним и тем же “мистическим
самиздатом”, состоявшим из переводов с европейских и древних языков.
Московские розенкрейцеры не были исключением из этого правила, но, будучи гораздо
лучше других подготовленными и начитанными, они создавали собственную орденскую
литературу, которая не выходила за пределы их ограниченного круга.
В отличие от руководителей других орденов и обществ, целью Белюстина было, как