Тщательное лингвистическое исследование Хаджидакиса не позволяет сомневаться в его выводах, которые подтверждаются рядом аналогичных исследований. Известно, что с этого времени начинается употребление фамилий у византийцев, и, между прочим, профессии дали повод к образованию многих из них. Милиаракис пишет, что все эти Μαμουνας, Βουτσαρας, Κρασσας, Μυλωνάς, Σιδεράς и другие произошли именно таким образом[92]. Раньше мы склонны были расценивать сообщения хроники Псевдо-Дорофея (князь назвал крепость Мизитрой, потому что ό τόπος έκεΐνος ετζη έλέγετο Μιζηθρας και Ελληνικά λέγεται Σπάρτα)[93] как подтверждение мнения Фальмерайера, полагая, что здесь греческое название Спарты как бы противопоставляется негреческому — Мизитре[94]. Однако более внимательное рассмотрение привело нас к другому выводу. Дело в том, что авторы времен составления хроники Псевдо-Дорофея под 'Ελληνικά всегда имеют в виду древнегреческий язык, а современный им греческий язык обозначают термином «койнэ». Поэтому указанное место хроники нужно переводить следующим образом: «Князь назвал крепость Мизитрой, потому что вся эта местность называлась Мизитрой, а на древнегреческом именуется Спартой», а это больше подтверждает мнение Хаджидакиса, чем Фальмерайера.
В заключение необходимо коснуться топографической проблемы, связанной с именами Спарты и Мистры[95]. Точки зрения о том, нужно ли отождествлять оба города или нужно отделять их друг от друга, долгое время были диаметрально противоположны. Отождествлению их особенно много способствовали описания путешественников, основывающихся большей частью на личном осмотре и часто принимавших Мистру за то место, где когда-то лежала Спарта. Так, Ла Гилетьер «находит» среди руин дворцового квартала Мистры дома Менелая, храм Елены, Геркулеса и Венеры с Дромосом и Платанистасом[96]. В действительности же эти здания не имели никакого отношения к руинам Спарты, само местонахождение которой было далеко от средневекового города. Эти ошибочные положения Ла Гилетьера воспроизводятся в различных географических произведениях, а также становятся достоянием некоторых профессиональных топографов, которые упоминают только Спарту или Лакедемон, но не Мистру[97].
В то же время появилась противоположная тенденция — рассматривать оба города совершенно изолированно в географическом отношении. Бюшон, например, утверждал, что в действительности «имеется три города Спарты, сильно отличающиеся один от другого как по условиям их исторического существования, так и по их местонахождению: Спарта античная, Лакедемония средних веков и Мистра Виллардуэнов. Античная Спарта была расположена в долине, примерно на месте современной Спарты, и простиралась до холмов, к которым примыкают остатки амфитеатра. Византийская Лакедемония находилась на четырех холмах, рядом с Эвротом, и это определено самым неоспоримым образом византийскими стенами, которые опоясывают эти холмы»[98]. И наконец, Мистра — в 5 км от этих пунктов. Столь резкая в топографическом отношении дифференциация этих мест кажется нам малоубедительной. Бюшон основывается на тех остатках разрушенных зданий, которые по сути дела были центрами существовавших в разное время вышеназванных поселений. Но известно, что дома нового города Мистры спускались вплоть до края долины Эврота, захватывая, очевидно, и те места, где когда-то были расположены античная Спарта и византийская Лакедемония. В этом смысле возникновение Мистры действительно представляется как один из классических примеров перемещения центра города, превращения одного из предместий в центр городского поселения. Сами греки, видимо, так и расценивали появление нового города, ибо у поздневизантийских авторов (Григора, Кантакузин, Сфрандзи, Халкокондил и др.) Мистра выступает только под именем Спарты. Интересно, что Чириако Анконский, посетивший Мистру в 1448 г., посвятил написанный им небольшой трактат о римском календаре деспоту Константину Палеологу, находившемуся «в Мизитре, богохранимом акрополе Спарты у горы Тайгета» (έν τη της σπάρτης προς ταϋγέτω τψ δρει θεοφυλάκτω άκροπόλει μυζήθρα)[99]. Следовательно, Мизитра (Мистра) рассматривалась только как акрополь Спарты. Разумеется, нужно учитывать риторичность такого свидетельства, но, очевидно, на самом деле вся местность, весь этот район Лаконской долины продолжал называться Спартой, а название Мистра относилось только к самому центру города, расположенному на горе.
92
95
См. III раздел статьи И. Шмидт, озаглавленный «Spartas und Mistras Identifizierung bzw. Differenzierung» (
99