- Эээ, шрам, бандитская пуля. А слышишь, да?....
Денис в недоумении посмотрел на грузина, а тот, добившись впечатления которого хотел, продолжил:
- Ферма тут, недалеко. Там бык. Страшный, черный, огромный племенной бык с кольцом в носу. Пришел в самоход к нашим коровам. Оторвался от привязи и пришел. Нуу,Фарход и решил его выгнать. У него в ауле много быков. Он их много видел. А этот не бык, это зверь, понимаешь? Он Фарходу рог за щеку дал.
- Как дал?
- Боднул прямо в рот. Что не понятного? Щеку порвал. Поднял и бросил. Потом топтать начал. Водилы, ЗИЛом его выгоняли. Фарход полгода в больнице валялся. А ты не бык. Тэгирхева. Тебе рога ночью оторвут на раз, два.
Тут появился Пипр и закончил фразу за грузина, поставив точку в разговоре:
- Люля-кебаб будет. Ээээ, прощай командира. Хороший был сибиряк. Секир башка, тебе дорогой.
* * *
минуты, пролетели пулей, пулей пронеслась вечерняя проверка. ОТБОЙ - врезалось клинком и расщепило реальность.
Так как было начало весны и по ночам довольно прохладно, спали в нательном белье. Денис лежал под теплым одеялом и ощущал прохладную тяжесть пряжки, солдатского ремня, который надел на голое тело под рубашку. Ремень немного придавал уверенности и чувство защищённости. Стараясь не заснуть, он вслушивался и сквозь щелки едва приоткрытых век всматривался в темноту, ожидая нападения. В какое-то мгновение перед глазами поплыли датчики, мониторы, регуляторы и тумблера, на которые он насмотрелся днем.
Затем пронесся фильмом, вчерашний вечер: «Отбой давно прошел, когда он первый раз вошел в казарму дивизиона – вспоминал Денис, - вместе с ним прибыл и новобранец, молодой армянин, только что принявший присягу в полку.
- так звали молодого бойца - невысокий крепыш, с черной короткой прической, с типичной армянской внешностью, явно контрастировал с высоким и светлым Денисом.
Дежурный по тумбочке уставился на них равнодушным взглядом, нахохлился и провалился в забытье.
Заспанный прапорщик Елдаш, появился как призрак из полумрака, в сланцах на босу ногу, окинул пополнение туманным взором и проскрипел:
- Штепсель и Тарапунька, твою. Двигай сюда, - отвернулся и заковылял обратно в полумрак, непонятно что-то бормоча.
Новоприбывшие - как на привязи, последовали за прапорщиком, в каптерку.
- А? - спросил Ара, вертя головой с обезумевшим взглядом.
- Что, а? - не поворачиваясь, процедил сквозь зубы прапор, - А, а, постель получите и спать. Все. Завтра вешаться будете, Ааааа, - зевнул он, - Ща спать»
Денис решительно отбросил видения, когда понял, что проваливается, и стал про себя твердить: «Не спать, не спать. Только не сейчас»
Борьба продолжалась недолго, перед глазами поплыли фантастические картины, уводя от реальности все дальше и дальше.
Природа взяла верх и сопротивлени, было сломлено. Незаметно он растворился в царстве Орфея, отдавшись на повеление судьбы
2. СОН ПЕРВЫЙ. БЫК.
Пыль едким облаком поднималась от удара копыт. Безжизненная, выжженная солнцем земля, покрытая сухими огрызками, остатками былой роскоши, упирается в край мира. Грустный хруст, напоминающий потрескивание ночного костра и глухие, тяжелые шаги нарушали беззвучную пустоту прогретого воздуха. Копыта вдавливались в сухую корку, поднимая пыль - разъедающую ноздри. Денису снится, что он бык, Могучий, не знающий усталости бык, изнывающий от жажды.
Инстинкт непреодолимой силой заставляет двигаться вперед по мертвой поверхности, в поиске сочной травы или ручья.
Там где земля прикасается к одинокому небу - прогретый воздух манит к себе иллюзией, вселяя надежду, что там, на горизонте океан - спасительная влага дарующая жизнь.
Всматриваясь в край земли, Денис замечает приближающегося одинокого путника, который, то растворяется, то появляется вновь, покачиваясь миражом.
Пульсация в висках сгустившейся крови, сотрясает тело. Неописуемая ярость взорвала мозг и отключила разум, когда Денис узнал в мираже Фархода. Сухой, обжигающий ветерок прошелся по потрескавшейся поверхности, и его шуршание отозвалось глухим, еле различимым голосом в голове: "Это сон. Это просто сон".
В мгновении ока Денис осознал, что спит. Реальность зазеркалья, заискрилась яркими красками, логика включилась, разбудив внутреннего критика. "Это сон. Это просто сон" - вторил он за шепотом ветра.
Задолго до призыва, он прочитал книги Кастанеды, перелопатил всю имеющуюся литературу по астральным путешествиям и люцидным сновидениям. Книги Роберта Монро и Лабержа, стали главными книгами в его жизни. Упорные занятия научили его изредка осознавать себя во сне.