Будить Грена Туу-Тикки не стала. Спустилась вниз, поздоровалась с читающим у камина Алексом, нашла на кухне записку. В записке стояло время возвращения с прогулки — 6.43. Да, Тимура давно пора кормить.
Пока щенок ел, чавкая и встряхивая головой, Туу-Тикки приготовила себе какао, взяла из корзинки последнюю булочку и велела духам поставить новые. Грен спит, Алекс явно позавтракал, Дэн на работе до вечера, Андрей тоже еще спит, завтрак на всех готовить не надо, на обед будет дорада на соли, на ужин надо запечь оленину. В магазины не надо, дома все есть. Днем придется вывести Тимура — это сделает Грен и покормить его после прогулки — это Туу-Тикки сделает сама.
Андрей проснулся с мокрым от слёз лицом. Он не помнил, почему плакал, что ему снилось. Вытерся рукавом пижамы, шмыгнул носом. Прислушался — дома было как-то слишком тихо. Обычно фоном всегда работало радио, столичный молитвенный канал. А тут… Андрей вздрогнул. Он же больше не дома! Он вообще не дома! Андрей торопливо заткнул себе рот, чтобы не заорать. Вдруг Алекс решит, что… Что может решить его недобрый сопровождающий, Андрей не додумал, потому что в дверь тихо постучали. Юноша вздрогнул, вытаращился в сторону двери, словно там его ждали сатанинские монстры-людоеды из еженедельного приключенческого сериала для детей.
— Андрей, ты проснулся? — поинтересовался из-за двери знакомый низкий голос.
— Да, — торопливо отозвался юноша.
— Я могу войти?
Андрей моргнул. У него дома в комнаты детей двери вообще запрещено было закрывать. А уж чтобы кто-то из взрослых спрашивал, можно ли войти…
— Да, — Андрей понял, что думает слишком долго, и испугался.
Дверь приоткрылась, Алекс вошёл и прикрыл её за собой. Андрей тут же почувствовал себя не слишком уютно под изучающим взглядом.
— Как ты себя чувствуешь? Спустишься к завтраку?
Андрей моргнул ещё раз. Дома ели у себя в комнатах только те, кто не мог ходить или был так болен, что не мог встать. На мгновение он почувствовал искушение никуда не выходить, но свойственное ему неприличное и греховное любопытство победило.
— Я… да. Я спущусь.
— Хорошо, — кивнул Алекс. — Ванная — первая дверь от твоей комнаты направо. В шкафу есть одежда. Ты помнишь, что мы в доме, а не космосе? Тут живёт семья с приёмным ребёнком. И домашними животными. Перед едой здесь не молятся. Женщину зовут Туу-Тикки, мужчину — Грен, их приёмного сына — Дэн.
Андрей молча кивнул. Спохватился и ответил вслух:
— Да. Я быстро.
— Не спеши. Да, вот это тебе, — Алекс протянул две упаковки с незнакомыми надписями. — Эти таблетки надо принимать два раза в день утром и вечером по одной штуке.
— Хорошо, — юноша неловко взял картонные коробочки, положил на тумбочку, рядом со стаканом с водой.
Когда он ложился, стакана не было. Андрей хотел спросить, что это за таблетки, но не решился. Сегодня Алекс выглядел гораздо менее страшным, но юноша предпочёл не искушать судьбу.
— Спускайся, — Алекс вышел и прикрыл за собой дверь.
Андрей поёжился. Что это вообще за место? Как они попали с орбитальной базы на планету, если спуска он не запомнил? Почему Алекс так уверен, что здесь их не найдут?
Андрей со вздохом выбрался из-под одеяла, заглянул в шкаф. Одежды там было неприлично много, а его сумка стояла неразобранная. Дома бы ему здорово влетело, а тут никто не обратил внимания. Андрей вытащил длинный полосатый халат из незнакомой ткани, закутался в него, туго затянул пояс и выглянул из комнаты. Судя по перильцам, комната находилась на втором этаже. Андрей посмотрел вниз — там было много пространства. Совсем не похоже на скудные тесные тёмные дома, к которым он привык.
В ванной, когда он сделал всё, что хотел, и тщательно смыл за собой, юноша посмотрел на себя в зеркало — отметил, что синяк на скуле почти совсем прошёл и глаз нормально открывается. На свою худобу, бледность и обкусанные губы он привычно не обращал внимания.
Вниз Андрей спускался неловко, не столько даже от боли, у него почти ничего не болело, сколько от смущения. А вдруг Алекс рассказал хозяевам дома, кого привёз? Что эти люди о нём подумают?
— Доброе утро, Андрюша, — Туу-Тикки привествовала юношу улыбкой. — Ты голодный?
Она курила трубку и гладила Басту. Из кухни пахло булочками и кофе.
— Д-доброе утро, — оторопело ответил юноша, не в силах не таращиться на взрослую женщину с неприкрытыми волосами, к тому же курящую. — Да.
— Идем, я сделаю тебе завтрак. У тебя есть пищевые аллергии?
Туу-Тикки вошла на кухню, чувствуя, что Андрей идет следом.
— Не знаю, — смутился Андрей.
Князь сидел за столом со второй кружкой кофе.
— Нету него пищевых аллергий, — сообщил Алекс. — Гастрит есть.
— Ага, — кивнула Туу-Тикки. — Андрюша, ты будешь чай или кофе? Если чай — то вот заварочный чайник с черным чаем, а в этом чайнике кипяток. Сахарница на столе, чашка тоже. Если кофе — подожди немного, я приготовлю. И сделаю тебе омлет с креветками.
Туу-Тикки занялась омлетом. Пока духи взбивали яйца и молоко, она достала сыр, мясную и рыбную нарезки, мед, сливки и масло.
— Бери что хочешь, — сказала она, — и сколько хочешь.
— А какой сегодня день недели? — неожиданно спросил юноша.
— Суббота, — ответила Туу-Тикки. — Сегодня суббота. Кстати, это значит, что Дэн придет с работы в начале пятого, а не в восьмом часу. У него суббота короткий день.
Омлет зашипел на сковороде. Туу-Тикки накрыла его крышкой.
— Суббота, — повторил Андрей. — Я — чай. Я сам налью?
В субботу пряное мясо можно было только на ужин, юноша взял сырную нарезку и булочку попроще. Он как раз учуял запахи еды и неожиданно понял, что страшно голоден. Внимательного взгляда сузившего глаза Княза он не почувствовал.
Баста забралась на стул напротив Князя и принюхалась к содержимому стола, но покушаться не стала — ее недавно кормили.
— Да, конечно, распоряжайся, — кивнула Туу-Тикки.
Андрей взял первую попавшуюся кружку, налил чаю, впился зубами в бутерброд. На «Большой Сестре» кормили только сублиматами, он почти забыл вкус нормальной еды.
— Туу, — тихо сказал Алекс, — запеки мясо без пряностей? Или свари. Я не слишком хорош в религиозных нормах питания, но пряности могут быть под запретом. А ему нужен белок.
— Сначала омлет, — сказала Туу-Тикки. — На обед будет рыба. На ужин — мясо. Хорошо?
Омлет дожарился как-то очень быстро. Она перевалила его на тарелку и поставила ее перед Андреем. Положила рядом вилку.
— Андрюша, вот это мясо, — она показала на ломтики оленины, — без пряностей, только соль. А вот тут — только чеснок и соль.
— Спасибо, — искренне поблагодарил юноша, мяса хотелось невыносимо.
— Андрей, у вас там пряности вообще разрешены? — спросил Князь.
Андрей невольно вздрогнул, он успел забыть, что его сопровождающий сидит тут же.
— В воскресный обед и в праздники, — юноша чувствовал себя виноватым, словно это его прихоть, а не принятый взрослыми закон.
— Глупость какая, — вздохнула Туу-Тикки, налила себе чаю и села напротив Андрея. — Андрюша, если ты захочешь какой-нибудь еды или питья, можешь брать что угодно из холодильника и из кладовки, в любых количествах. Спрашивать разрешения не надо.
Андрей посмотрел на неё непонимающе. Как это — брать что угодно? Туу-Тикки ободряюще кивнула ему и объяснила:
— Мало ли чего и когда захочется? Вот и бери.
Юноша, кажется, решил, что с ним так шутят и открыл было рот, но его перебил Алекс:
— Андрей, ешь.
Тот закрыл рот, почти лязгнув зубами, и схватил вилку. Уткнулся взглядом в тарелку. Туу-Тикки почти незаметно вздохнула и погладила кошку.
— Доброе утро! — в кухню вошел Грен. — Что-то я сегодня заспался. Тикки, милая, сиди, я бутербродами обойдусь. Булочки на весь дом пахнут.