— Ну вот, ты главное в фонтане не усни! — прокричал ему следом Иошихиро и направился в главный зал.
— Доброе утро, сынок, — мать нежно поцеловала в лоб старшего сына.
— Доброе утро, где отец?
— Он пришел в себя, надеюсь сегодня его терпения хватит хотя бы на официальную часть, — мать тяжело выдохнула и опустила глаза.
В зал вошел Акио, он уже немного привел себя в порядок, но непослушные вьющиеся волосы едва ли можно было назвать уложенными, нос был красным, как и глаза, общий вид был достаточно болезненный.
— Отлично выглядишь, брат. — ехидно улыбнулся Иошихиро.
— В любом случае лучше тебя, — ответил Акио и сел на свое место, оно было расположено слева от отца.
— Так вам удалось выяснить зачем к нам сегодня направляются гости из императорской семьи? — спросил старший обращаясь к матери.
— К сожалению, ответа мы так и не получили, но у меня есть определенные предположения на этот счет, надеюсь, что я ошибаюсь, — мать томно опустила веки и выдохнула, — не обращай особого внимания, пожалуйста приведите Макото, — обратилась женщина одновременно ко всем в зале, одна из слуг кивнула и направилась за младшим из сыновей.
Через несколько минут вся семья, за исключением старшей дочери, была в сборе. Они расселись по своим местам в один ряд: по центру отец семейства, слева от него средний сын, мать сразу справа от отца и уже рядом с ней старший и младший из сыновей.
— Мог бы хотя бы вчера не пить, — устремив взгляд перед собой недовольным тоном произнес Иошихиро, явно обращаясь к отцу.
— Я обязательно учту твое мнение, когда спрошу о нем, хорошо, сын? — будучи еще не совсем трезвым произнес Мудзан и тяжело выдохнул.
Лицо отца было слегка отечным и усталым, но в нем все еще можно было заметить отголоски былой красоты. Никто кроме семьи не знал о его внутренней мягкости и безмерной любви к собственным детям, но вот только проблемы в отношениях с супругой и вероятно общая податливость характера сыграли с ним плохую шутку. Все начиналось с бокала, двух вина, а закончилось ежедневной выпивкой без возможности уснуть в трезвом состоянии. Поступенно отношения Мудзана с сыновьями начали портиться, и он окончательно потерял себя, за внешним безразличием и алкоголем, скрывался безнадежно несчастный человек.
— Императрица прибыла, — распахнув дверь и поклонившись произнесла одна из слуг.
Все семейство поднялось со своих мест, приветствуя гостью поклонились. Супругу недавно погибшего императора звали Макото, именно император назвал младшего сына клана Маруяма в честь своей первой жены, пророча яркую внешность и скверный характер.
Макото была настоящей императорской женой, женщина была выходцем из клана Като, последователи которого специализировались на целительстве. Благодаря своим навыкам она в свои годы продолжала выглядеть на 20, словно застыла в этом возрасте. Ее фигура была идеалом для многих, пышные бедра и тонкая талия, которую казалось можно обхватить руками, упругая грудь, выглядывающая из золотого наряда. Не многие женщины любят такое декольте, но Макото из-за излишней слабости мужа к противоположному полу, просто обязана была привлекать его внимание каждую секунду своей жизни. И несмотря на его недавнюю смерть пока не покинула этой привычки. В ней было все хорошо, для тех, кто ее не знал. Характером женщина отличалась крайне несдержанным, порой даже жестоким. Вероятно, одной из причин, почему у гулящего императора было всего трое детей являлась ее ненависть абсолютно ко всем женщинам в окружении.
Сегодня Макото зашла не одна, следом за ним в императорском одеянии, покрывая голову капюшонном зашла невысокая девушка.
— Приветствую вас, семья Маруяма, — извергая всю доступную ей вежливость произнесла Макото.
— Приветствую вас, — снимая накидку произнесла девушка, не поднимая глаз не семью.
Все трое братьев замерли в изумлении, не отводя от нее глаз. Несмотря на то, что она выглядела болезненно худой и уставшей, девица оставалась достаточно красивой, а самое странное ее внешность не была похожа на привычную им. Длинные золотые волосы были небрежно распущены, спадая прядями у лица. Синие, как небо в морозное утро, глаза были обрамлены еще вероятно более насыщенными синяками от усталости. Удивительно был даже разрез глаз, в нем явно прослеживались привычные черты, но все же они были донельзя круглые.
Луна слегка удивленно раскрыла веки, они с Мудзаном уже были знакомы с дочерью императора, но тогда она была еще совсем малышкой. Девушка выросла действительно красивой и поразительно напоминала, как императора, так и свою мать.