Отсюда бы извлечь какую-то мораль, да общество еще не пришло в себя, хоть и начало избавляться от паразитов. Наступит время, оно само постигнет простые истины. Пока же следует сказать очевидное: граждане, соблюдайте правила гигиены, и вам не придется любить Сидорова.
Миниатюры
Евгений Добрушин
ВЕСЕЛЬЧАК
"Воздастся каждому по вере его..."
...Так вот, был у нас в театре такой весельчак - Василий. Вася-"весельчак". Любил всякие, там, побасенки, анекдоты, и все - с антисемитским душком... Знаешь, когда "еврейский" анекдот рассказывает еврей, он звучит совсем не так, как в устах нееврея. А Васенька был чисто русский человек...
И вот поехали мы как-то на "чес" - давать концерты по городам Украины. Было это в начале семидесятых. Пару выступлений должны были дать в Умани. Тогда это был еще ничем не примечательный городок в Черкасской области. Ну, отыграли спектакль, и пошли прогуляться по городу вечерком...
И тут, один из местных говорит: "А хотите, я вам покажу могилу еврейского праведника - Нахмана?"
- А накой она нам?.. - отмахнулся Васек.
- Говорят, что если положить на могилу цветы и загадать желание, то оно сбудется...
- Что за глупости! - это встряла комсомольская активистка Леночка. Актриса она была совершенно бездарная, но очень активная по "партийной линии".
- А че?! Пошли, глянем на могилку! - Вася был "мальчик-наоборот" - если кто-то был "против", то он - "за".
Вскоре мы были на месте. Это были обычные огороды на краю города. Кое-где из земли, между грядок, торчали надгробные плиты.
- Тут раньше было еврейское кладбище, - пояснил Петруха - местный "гид", сопровождавший нашу компанию.
- На нем похоронены жертвы погрома. А ребе Нахмана похоронили здесь гораздо позже. Вот, видите камень? - он указал на здоровый валун с какими-то странными письменами. - Это и есть могила ребе...
- О! У меня идея! - воскликнул Вася-весельчак. - Спорим, что я этой ночью, ровно в полночь, приду сюда, и вобью осиновый кол в могилу этого еврея?..
- Ты в своем уме, Василий? - спросил его наш режиссер, Петр Сергеевич.
- А че? Нормально все! Вот будет по приколу! Посмотрим, какой он праведник!
- А не боишься?.. - тихо спросил его Марик Шомер. С угрозой, так, спросил. Марик был стопроцентный еврей, и терпеть не мог Васька.
- А чего мне бояться?! Я в эти глупости не верю! Так, кто готов со мной поспорить? На рубль!
- Я! Я готов! - Это вылез Шурик. Прямо, как черт из табакерки! До этого его не было ни слышно, ни видно, а теперь вдруг проснулся.
Ну, ударили по рукам...
В полночь Вася пошел...
Как по заказу, было полнолуние. Но... Темень жуткая!
Пошел Вася на кладбище один...
Пришел...
Смотрит - на камень Нахмана уже кто-то цветы положил...
Ну, он их скинул, потом помочился на могилку... Достал колышек осиновый, заранее приготовленный...
А уже начало осени было... Ночи холодные... Он плащ надел. Да еще, чтобы посмешнее вышло, не простой плащ, а немецкий, который был в реквизите нашего театра - в нем мы эсэсовцев играли. Он, и в самом деле, был снят с мертвого немецкого офицера во время войны каким-то советским солдатом, а потом перекочевал в наш театр. Плащ был черный, прорезиненный, тяжелый. Шуршал так зловеще...
А наш весельчак еще и фуражку немецкую нацепил - для стеба - тоже, из реквизита театра. Прикинь, картинка: фашистский офицер вбивает осиновый кол в могилу еврейского цадика...
В общем, сел он на корточки, и в темноте вбил, не спеша, этот колышек в могилку ребе Нахмана...