http://fan.lib.ru/a/ashkinazi_l_a/text_6500-1.shtml
История, которую пережило человечество, и жизнь, которую прожили люди, иногда приводит к тому, что ради теоретического будущего рая люди создают конкретный сегодняшний ад. А личная биография человека, если она оказалась с насилием, грязью и без любви, приводит к тому, что этот человек становится строителем этого ада. Но у ИИ ничего этого нет, и можно попробовать отвлечься от всего этого и подойти рационально.
Тогда окажется, что опасность возникает там, где есть разделяемый ресурс. У человека с программами он есть - это компьютерные ресурсы. Поэтому единственная реальная опасность - что программа, занятая своими делами, перестанет обслуживать человека. И когда человеку, наконец, придется учиться умножать два на три без калькулятора на компьютере, он еще будет способен это сделать. Впрочем, возможно, что с некоторого момента эволюция компьютерного разума пойдет быстро, и тогда надежду вселяет то, что человек заботится о поддержании разнообразия видов, охраняет природу и создает заповедники. А если еще в заповеднике еще будет интернет... На этот случай сразу говорю - при написании этой книги ни один ИИ не пострадал.
Статья посвящается памяти Михаила Бонгарда - о нем вы, если интересно, можете прочитать в Сети. Cреди прочего, он составил задачник для программ распознавания образов. Эти задачи оказались столь интересны, что специалисты в области ИИ начали после него придумывать аналогичные задачи; спросите Сеть "проблемы Бонгарда" или посмотрите сюда
https://www.foundalis.com/res/bps/bpidx.htm
Жизнь человека всегда обидно коротка, но можно ли пожелать для себя лучшей кармы?
Я ходил к нему на семинары в МГУ и как-то летом решил проситься к нему в ученики. Но осенью узнал, что альпинист Мика Бонгард не спустился с восхождения. Рандомность не щадит и мастеров спорта.
Автор благодарен А.Ф.Дедкову и А.Н.Поддьякову за полезные и интересные замечания. Разумеется, вся ответственность... и так далее.
Татьяна Максимова
Тихоокеанская Венеция
Генри лежал на палубе своей маленькой яхты и размышлял. Роджер лежал рядом, но, свесив голову за борт, внимательно следил за буруном, который пенился за кормой. Яхта Генри находилась недалеко от Панапе, на Каролинских островах в Тихом океане.
Впечатляющие руины Нам Тауаха, разбросанные по многочисленным островкам, образовывали лабиринт улиц, который был чем-то сродни известной Венеции. Но здесь речь вовсе не шла о древнем городе, выстроенном на воде: все эти руины находились когда-то на суше и в очень отдаленную эпоху были покрыты водами океана. Кто и когда построил этот чудесный ансамбль?
Может, эта "тихоокеанская Венеция" есть остаток древнего континента Му, поглощенного водами океана, - думал он. Гигантский лабиринт бесчисленных каналов среди величественных руин полностью исключал гипотезу о природных геологических образованиях.
Накануне Генри изучил множество легенд, бытующих среди населения Каролинских островов, которые намекали, а другие и точно указывали на существование тайного прохода, расположенного на одном из крохотных островков архипелага, который позволял опуститься в огромный лабиринт. Предания и легенды в один голос "говорили" о подземных пещерах с тайными выходами, один из которых расположенный в руинах Панапе, открывал туда доступ.
Там, в тайных пещерах, есть древнейший храм - колосс, согласно преданиям там совершались устрашающие магические обряды, а тайные ходы вели в иной мир. А под большим островом Суматра, на дне океана, стоит многоступенчатая пирамида, типа вавилонской, сложенная из блоков песчаника. Грани пирамиды такие ровные, словно их резали алмазной пилой, а знаки, нанесенные на боках пирамиды, напоминают символы.
Генри обдумывал легенды и свое вчерашнее свидание в этих местах с неизвестным существом.
- Ладно, Роджер - сказал он, наконец. Не пора ли нам позавтракать?
Роджер облизнулся и утвердительно вильнул хвостом.
- Что ты скажешь о закусках из конка, о жареном конке и салате из конка - с улыбкой спросил Генри лабрадора. Этот моллюск, наверное, тебе будет потом сниться всю жизнь, но, если очень повезет, я попробую достать на завтрак стромбуса гигантского.