— Слушай, Серёг, я тут подумал, — начал говорить Лёва, когда мы вышли из кафе и уже собирались идти в кино. — Не хочу я сегодня в кино. Достаточно того, что ты за нас в кафе заплатил. Да и времени уже много. Это меня отпустили в увольнительную на все выходные. Всё же я местный. А ты лучше возвращай в академию от греха подальше. Вроде Жилина с его гоп-компанией уже угомонили, но кто их знает, что может взбрести в голову этим отморозкам.
Вот и всё. Лева больше не хочет, чтобы я находился рядом и перетягивал внимание Гали на себя. Для меня это был идеальный исход. Попрощавшись с ребятами, я двинулся в сторону академии. Нужно было ещё найти Базонова, передать ему список, деньги и попытаться, хоть немного объяснить, как найти нужный магазин.
Идти я решил через центр. Была возможность, что кто-то из наших всё ещё не вернулся в академию. Даже вдвоём идти было гораздо безопаснее, чем одному. Кто знает, что у местных в голове. Здесь Лёва был прав. Даже если всех особо ретивых смогли прижать к ногтю, то вполне может найтись какой-нибудь новый не адекват.
К сожалению, никого из наших я так и не встретил. Видимо, ребята после того, как сходили в кино, решили отправиться обратно в академию. Ну что же, значит, пойду один, куда деваться.
До академии я добирался мелкими перебежками, вглядываясь в каждый тёмный угол и реагируя на каждый шорох. Было реально страшно. И лишь когда стал заметен свет на КПП, я успокоился.
С Базоновым всё прошло отлично. Получив список всего необходимого и деньги, он пообещал сделать всё в лучшем виде. В понедельник моя посылка уже будет находиться в самолёте. Ну а дальше уже мои проблемы, как всё устроить на тренировочной базе. Думаю, что Шпак не будет против, если я задержусь у них на несколько часов. Всё же повод был очен значимый.
Когда я проснулся, то сперва не понял, что происходит и почему я куда-то двигаюсь. Вернее, меня тащат, завернув в простыню. Отчего я, собственно говоря, и проснулся. А когда я понял, что происходит, было уже слишком поздно.
— С днём рождения! — ударил по ушам радостный крик сокурсников, а затем меня вытряхнули из простыни прямо в сугроб. Подобного бодрого пробуждения у меня ещё никогда не было.
Выскочив из сугроба, я тут же рванул обратно в казарму. На улице было довольно холодно, а я в одном нижнем белье.
«Это же надо до такого додуматься! Но ничего, вот сейчас оденусь, и они у меня все получат. Каждого, кто участвовал в этом беспределе, голой жопой усажу в снег». Думал я, когда нёсся в казарму. А оказавшись в ней, захотел ещё и придушить этих засранцев.
Прямо под потолком висела надпись, составленная из склеенных вместе обычных тетрадных листов.
«С днём рождения Серёжа! Мы тебя очень сильно любим!»
А под этой надписью стояли ребята во главе с капитаном. Могу поспорить, что это была именно его идея, устроить мне такую побудку. Лужный лыбился во все тридцать два зуба и мне очень хотелось избавить его хотя бы от парочки. Но ничего, я ещё найду способ, как отблагодарить его.
— Да пошли вы все, — крикнул я.
А в ответ услышал очередное дружное.
— С днём рождения! С днём рождения! С днём рождения!
Я лишь махнул на них рукой и пошёл в комнату. Нужно было срочно вытираться и одеваться. Меня реально колотило после снежных ванн.
На тумбочке меня ждал ещё один подарок — альбом с фотографиями всех ребят с курса. И на каждой фотографии было поздравление от того, кто был на ней запечатлён. После этого как-то сразу перехотелось убивать. Но теперь каждый, у кого будет день рождения, станет встречать его таким же незабываемым образом, как и я сегодня. Я обязательно буду придумывать, что-нибудь такое неповторимое.
Ребята осмелились войти в комнату только минут через пять. Сперва запихнули внутрь Андрея, и тут же закрыли за ним дверь, чтобы проверить, как я поступлю. Кидаться на него с кулаками я не стал, да и орать то же. Поэтому через пару минут вломились и все остальные. Теперь каждый лично хотел меня поздравить.
А через пару часов я получил ещё один подарок. Приехали Мама, дядь Коля и бабушка. Владимир Алексеевич знал об этом подарке, поэтому увольнительная была подписана уже давно. Вот так и вышло, что свои восемнадцать лет я встретил вдали от дома, но в кругу семьи.