— Сынок, поехали, работа у меня легкая. Хорошо заплачу.
— Му что ж, если хорошо заплатите, — поехали, — согласился я, и мы пошли на остановку.
Ехали, как помню долго, потом немало прошли пешком. Наконец вошли по двор, и я прикусил язык… Это был не просто двор, а дворец: с балаханой, с большим цветником, гаражом, где стояла машина. Но лежала па всем этом какая-то печать запустения и неухоженности.
— Сейчас, сейчас мы попьем чайку и перекусим чего-нибудь, — сказал старик.
Выпив по чашке чая, мы вышли со двора и, перейдя дорогу и журчащий арык, остановились. Старик, положив на обочину тяпку и сумку с едой, сказал, обводя вокруг рукой:
— Вот, сынок наше поле. Надо разрыхлить землю и очистить от сорняков. Да не повреди корни и побеги. Огурцы уже отцвели, через месяц можно будет снимать урожай.
Я никогда не занимался земледелием, но что поделаешь: назвался груздем, полезай в кузов. Сняв военную форму, сапоги и взяв тяпку, приступил к делу. Старик ходил следом за мной и давал указания. Я ужо не помню всего, что он рассказывал. Помню лишь, что он мне понравился своей добротой, приветливостью.
К вечеру я не мог разогнуть спину. Искупавшись в журчащем арыке, я вновь облачился в свою солдатскую форму. После захода солнца мы сидели за дастарханом. Ужин приготовила внучка старика — Зумрад.
— Что ж, теперь надо с тобой рассчитаться, — сказал старик и, достав из-под низкого столика мешочек, похожий на кисет, стал вынимать деньги.
Сперва он положил на стол три рубля, потом рубль, затем двадцать, пятнадцать, пять, три, остальные — по две и по одной копейке. Вскоре передо мной лежала горка медных денег.
— Вот тебе за сегодняшнюю работу шесть рублей, сынок, — закончив считать, улыбаясь, сказал старик.
«Да, уж больно много денег», — почесав в затылке, подумал я и повторил это вслух.
— Отец, извини, я пошел, а деньги эти оставь себе, больно их много. Боюсь, не донесу.
Встав из-за стола, я пошел со двора. Выйдя на улицу, я остановился — не мог сразу сориентироваться, куда, в какую сторону идти. И тут услышал голос старика:
— Сынок, вернись. Я прошу тебя, вернись. Зачем обижаешь? Я тебе объясню все, — положив руку на плечо, просил старик.
Пришлось вернуться. За столом он низко опустил голову и прослезился.
— Видишь ли, — глядя на меня, рассказывал старик, — пойми меня правильно. Год назад в катастрофе погиб мой сын с женой и внуком. Я бы не выдержал этого, если бы не внучка Зумрад. Она учится в десятом классе… Очень хорошая, умная, добрая, на покойную мать похожа. Дай ей бог здоровья. Я сегодня весь день за тобой наблюдаю. И мне нравится твое воспитание, твой характер. Мне кажется, ты очень порядочный человек. А моя внучка… Если она понравится тебе, то мы бы сыграли свадьбу. Лучше тебя зятя мне не найти. А после свадьбы я уеду в Наманган, там у меня все родные. Пожалуйста, не обижайся на меня, но хозяйство у нас, как видишь, немаленькое, а я стар и не осилю работы. Вот и виноград в прошлом году не смог собрать весь. Так и остался под снегом на зиму. Хорошо хоть зима была теплая, а то померз бы виноградник, потому что некому было утеплить его…
К нам подошла девушка лет шестнадцати-семнадцати. Старик попросил собрать посуду со стола. Девушка молча сложила тарелки, чашки и понесла их на кухню. Дед налил мне пиалушку зеленого чая и похлопал меня по плечу.
— Знаете что, — прервал я молчание, — между нами говоря, вашей внучке еще рано выходить замуж. Торопиться в этом деле нельзя. Да и насильно мил не будешь, отец. Я здесь не подхожу.
— Почему ты так говоришь? — прервал меня старик.
— Я для нее стар, отец. К тому же у меня братишек четверо. Может, кто из них и женится. Так что где гарантия, что мы не будем родственниками, — пошутил я. — Ну что ж, отец, спасибо вам за внимание, за угощение. Нора мне. Завтра на работу с утра.
— До свидания, — сказал старик.
И вдруг я услышал голос девушки:
— Спасибо и вам, ака. Вы на дедушку не обижайтесь, хорошо?
— Хорошо, — ответил я, закрывая за собой калитку.
Прошел год, заполненный работой и учебой. Дном я на заводе, вечером в университете. К тому же назначили меня начальником цеха, да еще возложили на плечи общественную работу. Естественно, дел
— невпроворот.
Веспой наш мастер цеха, молодой парнишка Рустам женился. И пристал ко мне с просьбой: