— Мать честная! Красотища-то какая! — воскликнул Сергей Петрович.
От тандыра шел удивительный по щедрости запах, который живет в нас с детства, — запах душистого хлеба.
Солнце поднималось над землей все выше, и яркие лучи его пробивались сквозь густорастущие стебли подсолнечника.
Возле тандыра искрилось залитое водой, недавно скошенное поле. Из дома вышел мальчик в белой рубашонке и почему-то неожиданно побежал навстречу солнцу. И когда он бежал, раскинув руки, крича: «Здравствуй, солнце! Здравствуй, это я, твой сын — человек!», казалось, из-под ног мальчика в небо взлетали блестящие капли, осыпали лицо его и плечи серебром, а он смеялся все громче и громче.
Мать у тандыра плавным движением руки поправила косынку на голове и вынула очередную лепешку, не теряя из вида сына.
Мальчуган поскользнулся и упал. Но мать не бросила свою работу, не кинулась поднимать сына. Она лишь крикнула ему ласково:
— Ну что, родной, вставай, ты же сын земли! Беги навстречу солнцу!
Все вокруг плыло в бело-бирюзовом мареве, струилось, дышало, жило.
— Рустам Ибрагимович! Где твой фотоаппарат? — воскликнул Сергей Петрович.
— Поздно, — сказал Саид. — Идемте завтракать.
— О чем он говорит? Вокруг такое происходит! — возмутился Сергей Петрович.
— Это уже нельзя отснять на фотопленку. Смотрите! — воскликнул Саид.
Солнце поднялось еще выше, и живший и дышавший до того бледно-розовый туман расстаял.
— Что это такое, Сергей Петрович?! Сон!? — размахивая руками, возбужденно говорил Рустам Ибрагимович. — А все ты, Саид. Молодец! Уговорил меня поехать с тобой. За всю свою жизнь я не видел таких чудес. Расскажу жене, детям, друзьям — не поверят. Ведь не поверят же, а, Сергей Петрович?!
— Ты прав, Рустам Ибрагимович. Конечно, прав! Такого даже в Париже не увидишь. Ради всего этого, что я увидел сегодня, стоило ехать, — радуясь, как ребенок, утру и солнцу, говорил Сергей Петрович.
Через полчаса они сидели за дастарханом и с наслаждением ели горячие, только что вынутые из тандыра лепешки, запивая ароматным чаем…
А впереди их ждала дорога и новые встречи и истории.
Лучше бы она умерла
…Мальчик и девочка сидели рядом за школьной партой.
— Ты сегодня плакала у школы? — спросил мальчик.
— Я не плакала, — ответила девочка.
— Нет, плакала, я видел, — возразил мальчик. — Хочешь, я его побью?
— Кого? — удивилась девочка.
— Того высокого мужчину, который каждое утро дарит нашей учительнице цветы, — с волнением сказал мальчик.
— Не смей его трогать! Это мой папа, — ответила девочка.
— А почему он не дарит цветы твоей маме? — удивленно спросил мальчик.
— Мы с папой живем без мамы, она давно ушла к другому, — глядя в окно, грустно ответила девочка.
— А тогда почему же ты плачешь? Все в порядке, — удивленно сказал мальчик.
— Я бы совсем не плакала и, возможно, была бы рада, если бы она умерла, — ответила девочка.
Мальчик смотрел на девочку и молчал…
Сад над головой
Это произошло (или могло произойти) не в Венеции, не в Испании. Это происходило рядом с вами, в вашем родном городе.
Ему было лет сорок. Желтое, задубевшее на солнце лицо его было покрыто глубокими морщинами и шрамами. Он, как обычно, с восходом солнца стоял на бирже труда, терпеливо ожидая очередного заказчика.
«Жаль, — подумал он. — Нет моего старого друга. Рано я его схоронил. Плохо мне без него. Вдвоем было бы куда легче. Такая уж наша участь, — думал он. — Всегда приходится начинать работу в жаркий полдень. Пока пригласят, пока договоришься, пока доберешься — так и проходит самое лучшее для работы время.»
«Хорошо, — говорил друг, — когда можно начать и закончить работу до восхода солнца, а потом неплохо искупаться в каком-нибудь хорошем хаузе, заказать после купания чайханщику чайник ароматного чая с горячей лепешкой и проваляться остальную часть дня в тени и прохладе».
Так вспоминал он умершего товарища, пока к нему не подошел заказчик, — пригласил копать колодец. Быстро сговорились о цепе и через полчаса были уже на месте. Его поразил сад, в который он пришел: красивая аллея, приподнятый, аккуратно прибранный виноградник и бесконечное множество роз.
Его пригласили к столу, подали полкасы шурпы с горячен лепешкой. Это было обычным явлением. На востоке, перед тем как работник приступает к работе, его обязательно приглашают к дастархану.
Солнце уже было в зените, когда он неторопливо поднял кетмень над головой. Никогда прежде ему не приходилось работать в таком ухоженном саду.