Когда они уже собрались уезжать, Савелий отвёл Алису в сторону и сказал:
- Я видел сегодняшнюю пресс-конференцию. Отец в ярости. Надеюсь, ты знаешь, что делаешь.
- Не волнуйся, - улыбнулась Алиса, - Я знаю.
Больше они не касались в разговоре этих событий.
- А твой брат молодец, - сказал Майкл Алисе по дороге домой, - Умеет держать удар.
- Он очень важный человек в моей жизни, - ответила Алиса, - Он очень любит меня. И мне так хотелось бы, чтобы вы подружились.
- Это во многом зависит от него, - сказал Майкл, - Я готов к приятному общению с тем, кого ты ценишь и любишь, в этом можешь не сомневаться. А вот готов ли он?
«Вряд ли», - подумала Алиса, вспомнив лицо Велина. И ей стало грустно, что двое таких дорогих ей людей, возможно, никогда не поймут друг друга.
Катя проснулась от ощущения, что в доме что-то не так. Была уже глубокая ночь, в такое время даже Алиса и Ника всегда спали. Но сейчас Кате казалось, будто она слышит странные звуки из верхней гостиной. Все события нескольких последних месяцев пронеслись у неё перед глазами. И ей стало казаться, что не всё так надёжно в их жизни, что кто-то всё же смог пробраться в дом, минуя охрану и все новомодные сигнализации. Ведь всякое случается. По телевизору чуть ли не каждый день рассказывают про громкие убийства всяких банкиров и олигархов. А ведь у них у всех наверняка тоже была охрана, которая их не спасла…
Осторожно встав с постели, Катя потянулась к лежавшему на столике мобильному телефону и посмотрела на время. Половина четвёртого утра. Если бы не плотные шторы, которые она задвинула перед сном, было бы видно, что на улице уже светает. Катя подошла к двери и прислушалась. Сначала всё было тихо, даже из комнаты охранников, которые по ночам обычно смотрели телевизор, не доносилось ни звука. А потом она услышала шорох откуда-то сверху. Так страшно ей ещё никогда в жизни не было.
Приоткрыв дверь, Катя выглянула в коридор. В квартире было темно, кто-то даже выключил освещение в коридоре – бра с рассеивающимся светом, которые обычно всегда горели по ночам. Хотя уже было утро…
Осторожно приблизившись к лестнице, ведущей на второй этаж, Катя стала решительно и бесшумно подниматься. Звуки стали отчётливее. Она услышала чей-то шёпот, но слов было не разобрать. Катя сделала ещё несколько шагов, и верхняя гостиная, освещенная лишь призрачным светом хмурого летнего утра, стала видна ей, как на ладони. Катя замерла в изумлении, когда поняла, чему она стала свидетелем.
В гостиной были Майкл и Алиса.
Алиса лежала на диване. На ней был только лёгкий шёлковый халатик. Майкл лежал рядом с ней. Полуобнажённый, невероятно красивый, он, со своими чёрными волосами и смуглой кожей, казался ожившим персонажём из сказки в окружавшем его полумраке. Его руки медленно скользили по телу Алисы, касались его так интимно… Алиса закрыла глаза и тихо застонала. И Катя поняла, что именно за звуки она слышала в своей комнате. Нужно было повернуться и уйти, но она понимала, что никакая сила не сможет сдвинуть её сейчас с этого места. И она продолжала стоять и смотреть на них, затаив дыхание, словно преступница, которую вот-вот могут поймать на месте совершённого преступления.
Вот Майкл, наклонившись, коснулся губами ног Алисы. Её рука нашла его руку.… Приподнявшись, Алиса потянулась к нему всем телом. Майкл обнял её, стал осторожно гладить её плечи под тонкой тканью халатика. Руки Алисы скользили по его смуглой спине, словно ощупывая рельефные мышцы. Они стали целоваться так самозабвенно, словно были одни во всём мире и никто никогда не сможет им помешать…
Как они были прекрасны! Катя подумала о том, что никогда в жизни она не видела ничего прекраснее, чем они, так совершенно любящие друг друга. То, чему она стала свидетелем, было намного чувственнее, чем самые горячие любовные сцены, о которых она читала в своих любимых романах. Там была неприкрытая страсть, а здесь – невероятная нежность, абсолютное погружение друг в друга.
- Я люблю тебя… - услышала она шёпот Майкла.
- И я… - так же тихо ответила Алиса, - Я всегда буду любить тебя…
Фотографий убитых девушек, прикреплённых над письменным столом Леры, становилось всё больше. Ю уже начал в шутку называть этот угол комнаты «Стеной плача», иногда прозрачно намекая, что она может превратиться в Великую Китайскую стену. Лера на шутки не реагировала. Чем больше погружалась она в это дело, тем меньше было поводов для шуток. Фанат ведь был вполне серьёзен. Раньше именно Ю бесил её своим идиотским хобби – расследования, трупы, улики. Теперь они словно поменялись местами. По вечерам, возвратившись с работы, Ю готовил ужин, а Лера сразу же усаживалась за книги, или компьютер, или просмотр очередного документального фильма о серийных убийцах. То, что она не узнала родинку в этих точках на висках жертв, расстроило её донельзя. Она-то считала, что поняла почти всё! Ю пришлось несколько дней успокаивать подругу, применив всё своё красноречие. Лера успокоилась и снова взялась за аналитику. Как она при этом ещё и