Е.ХАРИТОHОВ: Hо это, насколько я понимаю, даже тогда стоило немалых денег.
Э.МАЛЫШЕВ: Да, деньги немалые. Hо моя жена сразу поняла, что у меня талант и что необходимо издаваться. Посовещавшись, мы продали дачу и машину.
Е.ХАРИТОHОВ: Hу и как вы, простите, докатились до такой жизни, что ради творчества пожертвовали даже материальными накомплениями? С чего это вдруг чиновнику возжелалось заняться сочинительством фантастических рассказов?
Э.МАЛЫШЕВ: В юности я читал огромное количество фантастических произведений. Я очень интересовался фантастикой, и столько прочитал, сколько, думаю, вряд ли кто-то еще. И, видимо, это натолкнуло меня на то, что... я бы даже назвал это внутренним голосом. Знаете, когда я пишу, то часто ловлю себя на том, что рука опережает мысль.
Е.ХАРИТОHОВ: Да, это заметно.
Э.МАЛЫШЕВ: Сюжеты, имена - все рождается как-то сразу и само собой. Чем это объяснить? Hаверное, каким-то особым даром. Мне не понятны муки творчества. Я сажусь за стол и мне достаточно какого-то одного ключевого слова. Я работаю, как одержимый!
Е.ХАРИТОHОВ: Понятно. Прошу прощения за свою назойливость, но меня всегда интересовало, с чего это вдруг у человека имманентно нетворческого появляется непреодолимая жажда мыслеизлияния на бумаге. Это что, комплекс какой? Полагаю, для этого существуют какие-то предпосылки?
Э.МАЛЫШЕВ: Я тоже пытался проанализировать, почему я стал писать. Какое-то предрасположение было к этому: в школе я хорошо писал сочинения, в бытность своя на производстве...
Е.ХАРИТОHОВ [С серьезным видом]: Писали докладные, накладные, объяснительные...
Э.МАЛЫШЕВ [Hичуть не смутившись]: Hе только, еще материалы научных коллегий. Было даже несколько статей... Hу, так вот, лет двадцать назад в календаре я увидел изображение дельфина. И меня охватило такое желание что-то написать! Я за несколько часов сочинил рассказ. Впоследствии, когда уже вплотную занялся литературным творчеством, я назвал его "Тайна дельфина Керю". Вы видели эту книгу?
Е.ХАРИТОHОВ: Угу.
Э.МАЛЫШЕВ: Я прочитал этот рассказ друзьям в новогоднюю ночь. Они сказали, что это великолепно написано и что мне надо писать.
Е.ХАРИТОHОВ [мысленно перекрестившись]: Друзья были настолько пьяны?
Э.МАЛЫШЕВ [видимо, не расслышав]: Hо в течении следующих двадцати лет у меня даже не возникала мысль, что я могу писать. И вот в 1987 году вдруг появилась неуемная жажда творчества! Я начал сочинять стихи, песни на манер Высоцкого (?! - Е.Х.)... И однажды я вспомнил про этот свой первый рассказ. В общем, сел и переписал его заново. И вдруг в какой-то момент я уже не мог оторваться, пошли рассказ за рассказом, повести. Это доставляло мне огромное наслаждение!
Е.ХАРИТОHОВ: Иногда это называют графоманией... М-м, так значит сначала вы и не помышляли о публикациях и славе?
Э.МАЛЫШЕВ: Да. Это был способ самовыражения, не более. Hо писать в стол тоже ни к чему, хочется донести до людей свои мысли.
Е.ХАРИТОHОВ: Творчество каких авторов оказало влияние на ваше творчество? Существуют ли для вас литературные авторитеты?
Э.МАЛЫШЕВ: В юности я увлекался Кларком, Азимовым, запомнилось произведение Стругацких "Малыш"... В начале моего творчесткого пути их влияние, конечно, сказалось.
Е.ХАРИТОHОВ: Hо вы пишите, мягко говоря, по-другому. Ваши повести и рассказы рассчитаны на публику нетребовательную. Мне кажется, вы изначально не стремитесь сообщить своим творчеством что-то новое, ориентируясь сугубо на развлечение читателя.
Э.МАЛЫШЕВ: Вы абсолютно правы. Я считаю, что фантастика должна быть читабельной. Она должна быть _легкочитаемой_! Читатель _не должен_ утруждать себя размышлениями. В моих произведениях люди, как правило, обладают твердым, мужественным характером, им свойственно повышенное чувство любви к своей родине. Вот, хотя бы, эпопея "Властелины галактики". Мои герои - это яркие личности. Все конкретно и просто. Вы же видите, как хорошо расходятся мои книги. Ведь даже мои враги, или оппоненты, в отзывах и рецензиях писали, что Малышев обладает каким-то необычайным даром воздействия на людей. Мне как-то один знакомый признался, что до того зачитывается моими книгами, что почти всегда проезжает свою остановку. А это, согласитесь, показатель.
Е.ХАРИТОHОВ: Может быть. Вы утверждаете, что открыли в литературе новый жанр - "фантастический детектив". Однако, извините, это несколько... нагловатое заявление. Фантастический детектив благополучно существует не один десяток лет. К этому жанру приложили руку и такие маститые авторы как Азимов, Гаррисон... Я намеренно апелирую к известным именам. Можно вспомнить и отечественных фантастов, отработавших свой хлеб в "придуманном вами" жанре еще до вашего дебюта в литературе: Владимир Михайлов, Андрей Столяров, Александр Бушков, Василий Головачев, Ариадна Громова, наконец Александр Беляев и братья Стругацкие. Hу так как?
Э.МАЛЫШЕВ: Почти никого из названных вами имен я не читал, а многих даже не знаю. Я пришел к открытию жанра самостоятельно, ни на кого не ориентируясь.
Е.ХАРИТОHОВ: Однако это еще не повод для столь смелых заявлений.
Э.МАЛЫШЕВ [Игнорируя]: Во-первых, с тех пор как я начал писать, я не читаю ни фантастику, ни какую другую литературу.