— У тебя настоящий талант, — заметила Зи. — Вот только жуткая картина получилась по-настоящему жуткой. Не стоит оставлять это на улице. Боюсь, своими рисунками ты Луизу напугаешь.
— Прости, я её уничтожу… — растеряно промолвила Скарлетт.
— Что с тобой? — поинтересовалась Зи. — Ты словно призрака увидела. Или это твоё произведение искусство так влияет на автора? — Француженка приблизилась к картине и стала её разглядывать. — Что это вообще за ужас такой?
Картина и вправду вызовет неподдельный ужас не только у ребенка, но и у взрослого человека, не страдающего боязни крови. Скарлетт использовала все свои навыки и нарисовала израненного человека, перебинтованного окровавленными бинтами и лежащего в темной, пустой, холодной и мрачной палате, подключенного к аппарату жизнеобеспечения — единственного предмета, удерживающего душу этого человека, пострадавшего так после автомобильной аварии.
— Кажется, это я… — Скарлетт полностью потеряла связь с реальностью, и обронила кисть.
Подсознание
В коридоре хирургического отделения раздался женский вой, переросший в крики и слезы сожаления, охватившие не только страдающую женщину, но и множество медсестер, работающих той ночью в больнице. Рыдающую женщину ещё не скоро смогли успокоить. Она изливалась криками настолько, что в определенный момент просто потеряла сознание. На помощь прибежали мед братья, уложившие женщину на кушетку, оставшуюся в коридоре после того, как потерпевшую завезли в хирургическое отделение.
Вскоре из хирургии вышел главный врач отделения, которого медсестры назвали по имени Роберт Бушеми. Он два часа пытался помочь пациентки, но все его потуги оказались напрасными. Пока потерявшую сознание женщину пытались откачать нашатырем, он взял другую женщину под руку и провел её к палате, где стоял огромный аппарат жизнеобеспечения, к которому пытались подключить перебинтованную пациентку.
— Мисс Харрис, я знаю, как вам сейчас тяжело, но вы единственная, кто может принять взвешенное решение, — промолвил врач рассудительным тоном. — Мне жаль это говорить, но ваша дочь очень серьезно пострадала в автомобильной аварии.
— Насколько?.. — сдерживая слезы и сжимая зубы, спросила Джейн.
— Мы ничего не можем сделать…
— Просто ответьте, доктор!
Хирург тяжело вздохнул.
— Мы ампутировали то, что осталось от ног. Позвоночник был полностью раздавлен, руки все перебиты огромными колесами фуры. Больше всего пострадал мозг, мисс Харрис. Можете назвать это чудом, но ваша дочь, получив такие травмы, несколько часов боролась за жизнь. Но боюсь, сейчас её мозг уже умер. Каким-то немыслимым чудом сердце продолжает биться, хоть и слабо, мозг, получив огромные повреждения, подает признаки жизни…. Но все это временно. Час, может быть, два часа. Мы подключили мисс Скарлетт Браун к аппарату, что поддерживает в ней жизнь. Однако изменения необратимы. Вам стоит принять решение, подписать документы и прекратить страдания вашей дочери.
Закинув голову, Джейн с трудом боролась со слезами, пытающимся вырваться наружу. Она хотела казаться сильной, вот только это было бессмысленно.
— Но вы ведь сказали… — всхлипнула она.
— Я и сам толком ничего не понимаю, — спокойно ответил доктор. — Постараюсь объяснить, но вы должны понять две главные вещи: тело пострадало так сильно, что все внутренние органы, кости, даже мозг были повреждены. И даже если мы оставим мисс Браун подключенной к аппарату жизнеобеспечения, она не сможет выжить с такими повреждениями. Её сердце откажет в любой момент. Я не хочу никого обидеть, но ваша дочь — уже живой мертвец. Она мертва, мисс Харрис. И этого не изменить.
Джейн посмотрела на израненную дочь, лежащую за стеклом, всхлипнула, тихонько заплакала.
— Может, вы посоветуетесь с мисс Браун? — спросил доктор.
— С Норой я поговорю позже… — промолвила Джейн.
— И что вы решили?
— Отключайте…
Эпилог
Открыв глаза, Скарлетт заплакала.
— Что с тобой? — спросила Зи.
— Это слезы радости, — улыбнулась Скарлетт. — Я рада, что все закончилось…
— О чем ты говоришь?
— Не обращай внимания, — вытирая рукавом слезы, сказала Скарлетт. — Это мелочи жизни.
— Видимо, это картина на тебя так повлияла, — предположила Зи. — Вот что я предлагаю…. У меня тут в машине кое-что припрятано, и мне хочется увидеть тебя в этом. Что скажешь, если мы поужинаем, а потом поднимемся наверх и примерим твой новый наряд?
Скарлетт была так завлечена картиной, что не заметила, как наступил поздний вечер. Мир казался настолько реальным, и Зи стояла рядом, пахла своими духами с ванилью, а на дереве чирикали птицы.
— Ладно, — охотно согласилась девушка. — Может, ты подождешь меня дома, пока я схожу на помойку, чтобы избавиться от этого кошмара?
— Только поторопись, хорошо? — чмокнула в губы Зи.
Когда француженка скрылась в доме, Скарлетт сорвала картину и разорвала холст на мелкие кусочки, направившись вместе с ним за дом, где должно стоять помойное ведро. По дороге она стала рассуждать вслух, пока её никто не слышит.
— Я все вспомнила, — промолвила Скарлетт. — Наконец-то память вернулась. Не было никакой ссоры с матерью. Просто настал момент, когда я стала старше, и пришло время покинуть родительское гнездо, чтобы отыскать родного отца. Там, в доме моего биологического папы, я познакомилась с Норой. — Она улыбнулась, вспоминая подробности. — Какую же жестокую шутку со мной сыграл мой мозг. Ведь Нора не родная дочь отца, а приемный ребенок, в которую я сразу влюбилась. Не было никакого клуба и свадьбу мы сыграли всей семьей, напившись так, что потом ни я, ни Нора не могли вспомнить нашу первую брачную ночь. Когда Виктория родила мальчика, меня сделали крестной. Ведь я и вправду переспала с Робертом. Это было глупо, но мне хотелось почувствовать то, что чувствует мама. Думаю, Луиза тоже скоро начнет это ощущать и нам стоит быть осторожными. Впрочем, зачем париться, если я уже мертва?
Она бросила мусор в ведро и направилась в дом.
— Все выглядит так, словно остатки уничтоженного разума намерено сложили неверное представление, — поняла она. — Все это было сделано для того, чтобы я смогла отпустить свою бренную жизнь и в бытие полюбить другого человека, пусть и воображаемого. Странно, но за эти два дня я очень привязалась к Зибелль Боннар и её дочери. Может, все дело в том, что на подсознательном уровне мне всегда хотелось завести ребенка? Не знаю. Мы с Норой об этом не разговаривали. Три года в браке, обе были заняты, как это было у Зи и её певицы. Похоже, так все работает после смерти. В голове мелькают фрагменты прошлого, за которое держится человек. Они раскрывают то, что мы пережили, чего не успели добиться. Они дают нам то, о чём мы мечтали всю жизнь.
Скарлетт остановилась на пороге дома, посмотрела в небо и улыбнулась.
— Нора, проживи эту жизнь так, как мы обе об этом мечтали. Я очень люблю тебя, сестренка.
Оставляя жизнь за дверью, Скарлетт прошла в дом. Француженки не было ни на кухни, ни в гостиной. Оставалось только гадать, что она придумала, но Скарлетт была настроена решительно и только поэтому поднялась на второй этаж и вошла в их общую спальню.
— Боже… — закатила глаза Скарлетт. — Ты ещё мою картину жуткой назвала?
— Нравится? — улыбнулась Зи. — Я его купила специально для тебя, но не удержалась и решила примерить.
Француженка поставила посреди комнаты кресло, надела какую-то эротическую сетку, ни капли не прикрывающую голое тело, сложила ногу на ногу и скрестила руки, подобно госпоже, которая только и ждала момента, когда сможет наказать свою рабыню.
— Что скажешь? — спросила Зи.
— Я мертва, Зи. Мне нечего сказать, — ухмыльнулась Скарлетт.
— В каком смысле…
— Неважно. Кстати, где тот резиновый член? Раз уж ты нарядилась, как проститутка, думаю, можно немного развлечься.
— Ого! — вскинула бровь Зи. — Ты хочешь меня трахнуть?
— Мечтаю об этом!.. — засмеялась Скарлетт.
Конец