Бандиты были расстреляны, а на деревенском кладбище появилась братская могила Арсеньевых. Из всей большой семьи в живых остались только Вера Клавдиевна и ее муж Владимир Федорович Богданов, которые жили в небольшом флигеле в стороне от дома. Они слышали выстрелы, но не стали выходить, думая, что стрельба происходит в деревне. После трагедии они уехали из села, чтобы уже никогда больше не появляться в страшном месте.
Это были очень трудные, а порой и трагические годы для Владимира Клавдиевича. А выдержать ему помогла любовь. Сейчас трудно сказать, как познакомился Арсеньев со своей будущей женой Маргаритой Николаевной Соловьевой. Скорее всего, их первая встреча произошла в доме ее отца, Николая Матвеевича Соловьева,* главного контролера по строительству Владивостокской крепости и председателя Общества изучения Амурского края. В июне 1919 года В.К.Арсеньев состоялась скромная свадьба. Через год после свадьбы в семье Арсеньевых появилась дочь — маленькая Наташенька, в которой Владимир Клавдиевич души не чаял.
В.К.Арсеньев
Братья Арсеньевы: Александр, Анатолий, Владимир. 1928 г
КАК СТАТЬ ПУТЕШЕСТВЕННИКОМ
В конце 1921 г. друзья уговорили В.К.Арсеньева подать документы на занятие по совместительству должности преподавателя географии и этнографии в Дальневосточном университете. Он согласился и вместе с заявлением представил программу своих будущих лекций по краеведению, также по теории и практике научных экспедиций по Восточной Сибири. По представлению Восточного факультета 14 февраля 1922 г. Совет университета избрал Арсеньева преподавателем географии и этнографии Восточной Азии. Он узнал об этом из письма ректора. «Считая приятным для себя долгом, — писал тот Владимиру Клавдиевичу, — довести о таковом избрании до Вашего сведения и будучи твердо уверенным в том, что в Вашем лице Государственный Дальневосточный университет приобретает весьма ценного сотрудника в деле упрочения и дальнейшего развития Университета, желаю Вам успехов в предстоящей Вам деятельности в среде преподавательского персонала Университета».
Арсеньев был прирожденным рассказчиком, и аудитория на его лекциях всегда была полной. Многие знакомые считали его рассказы о путешествиях более интересными, чем книги. М.К.Азадовский позднее вспоминал: «Прежде чем приступить к литературному оформлению своих воспоминаний о Дерсу, Владимир Клавдиевич очень любил рассказывать их. Я буквально почти всю будущую книгу прослушал сначала в замечательно увлекательных рассказах Владимира Клавдиевича. Я слушал отдельные рассказы у него в кабинете, за чайным столом, у меня, в палатке на раскопках и т. д. и т. д. Мне кажется, что в рассказывании они были более замечательны; во всяком случае многих характерных и ярких деталей я потом не нашел в печатном тексте». К несчастью, рукопись его книги «Теория и практика путешественника» исчезла после его смерти. Спустя много лет удалось частично востановить ее. Вот краткие отрывки, которые помогают лучше понять личность Арсеньева. «Экспедиция, снаряжаемая из штатских людей, стоит несравненно дороже, хотя бы потому, что приходится нанимать рабочих и платить им довольно большое жалованье. Не надо считаться с политическими убеждениями человека только потому, что мешать политику с наукой не следует. Кому отдавать предпочтение: женатым или холостым? Лучший пример из опыта Нансена.
Я помню свои ошибки. Мне пришлось второй раз открывать Америку и в последствие надо было снова проделывать тот же маршрут. Путешественник должен иметь ровный покладистый характер. Он должен привязывать к себе своих путников и отнюдь не создавать с ними обостренных отношений. Личный пример начальника экспедиционного отряда заставляет подчиненных быть энергичнее и работать способнее. Чем меньше привычек, тем меньше лишений — курильщики страдают вдвое больше. Человек образованный переносит лишения легче, чем простой рабочий. Мне приходилось много путешествовать без охранного отряда только с одним спутником. Это был незаменимый человек — Поликарп Олентьев, подбадривающий меня. Нытик мешает работе. Чем меньше участников экспедиции, тем лучше. Для малого отряда легче подобрать годных людей и удобнее ими управлять.
В особенности не надо брать новых спутников перед самым выступлением в поход, когда отряд сформирован. Обычно даже в день отъезда целый ряд лиц обращается с просьбой взять их с собой хотя бы даже на собственный счет. Не следует ни под каким видом соглашаться на такие предложения. Новое лицо сразу, с первых же дней, с момента покупки билета на железной дороге или в пароходстве вносит коэффициент развала, все расчеты рушатся и забота о новом лице будет следовать по пятам как тень, ежедневно, постоянно. Вам придется думать о вьюке для него, о носильщике, о месте в лодке, о лишнем продовольствии, словом, во все ваши расчеты постоянно вносить поправки.
Материальные средства экспедиции состоят из денежных средств и имущества, получаемого натурой. Прежде чем покупать что-нибудь, надо выяснить, что можно получить натурой. До войны и революции я почти все снаряжение приобретал натурой от военного ведомства. Я должен отдать справедливость военному ведомству и, в особенности, большинству офицеров Генерального штаба — они всячески содействовали моим стремлениям и старались облегчить мои сборы.
Благодаря им я получал натурою вьючных лошадей, конское снаряжение, походную кузницу, инструменты, карты. Мне был дан охранный отряд из стрелков и казаков. Причем придоставлено право выбора людей из всех частей округа, кроме инженерных войск и крепостной артиллерии. Люди получали суточные деньги и продовольствие, они были снабжены летней, осенней и зимней одеждой и обувью. Походная аптека тоже была выдана из складов Военного медицинского ведомства. Мало того, все нужные мне материалы выдавались по казенной расценке. Так, я получал шинельное сукно для зимней палатки, войсковые мясные консервы, сухари и прочее. Далее, мне были выданы литеры для бесплатного проезда по железной дороге, а военно-морской флот доставил меня и моих спутников к месту работ и устроил питательные базы на берегу моря. Вспоминая прошлое, я заочно благодарю Военное ведомство и в особенности офицеров Генерального штаба.