Ему не было нужды заниматься уборкой, мыть посуду или гладить вещи. Всё по принципу минимальных затрат усилий, для чего стараться, если можно не делать? Разве не живёт человек в своё удовольствие? Вот Костя и жил, и не замечал окружающего его хаоса. Он был настолько поглощён виртуальным миром, где он был "Вещим Олегом", что в этом совершал только самые простые действия. Сходить по нужде, поесть и поспать. А всё потому, что за чужой личиной можно быть кем угодно, и он уходил в фантазии, порой веря, что он тот, за кого себя выдаёт.
Если посуда заканчивалась, приходилось мыть, иногда он просто ополаскивал её и пользовался такой. Чаинки, вылитые небрежно в унитаз, чернели маленькими пятнами по всей уборной, а чугунная ванна, всегда такая чистая прежде, потемнела от использования, и Бог знает, что видела она за это недолгое время, превратившись вместе с остальным в приют грязи и пыли. И вот приехала сестра из-за Тридевять земель отчитывать хозяина.
Костя совершенно не нуждался в нравоучениях, ну не говорил же он Инке, как надо жить? Не учил воспитывать детей, работать, выбирать себе хобби. Пусть и она не лезет в его быт!
- Костя, - Инна сокрушенно покачала головой, пытаясь справиться с отвращением, которое вызывала обстановка. Она прошла в комнату родителей и немного успокоилась. Если не считать пыли, ничего не изменилось. Женщина открыла шкаф. Вещи лежали в полном порядке, будто только вчера мама разложила всё по полочкам. Костюмы отца висели наглаженные рядом с платьями и рубашками, и Инна пробежалась по одежде ладонью, вызывая в памяти воспоминания, заставляющие улыбнуться. Закрыла створки, возвращаясь в реальность, и вздохнула.
А вот от комнаты брата волосы на голове встали дыбом. Полумрак, царивший здесь, скрывал от глаз свалку. Инна включила свет, взирая на многочисленные пивные банки, куриные кости, упаковки от снэков, печенье, косточки от каких-то фруктов. Неужели, здесь живёт её брат? Её Костик, которого она носила на руках и меняла пелёнки? Её маленький Костя, который всегда появлялся на людях только в чистой одежде?
- Кто разрешил ходить в мою комнату? - скривился он, стоя за спиной, и столько пренебрежения слышалось в его голосе.
- Что же с тобой случилось? - Инна повернулась к брату, оттягивая свою горловину кофты, будто она ее стала душить, и сглотнула подступивший ком. Смотрела жалостливо, надеясь слышать что-то объясняющее происходящее, но вместо этого...
- Не лезь, куда не следует! - осёк мужчина.
- Это квартира родителей!
- И моя тоже!
Костя был настроен агрессивно. Она пыталась с ним поговорить, но эффекта не было.
- Продадим квартиру, и живи, как хочешь, - горько покачала головой сестра. Нельзя спасти того, кто отказывается от помощи.
Упираться Костя не стал, и на том спасибо. Ладно, что не помогал, так хоть не вмешивался в процесс, просто хотел иметь своё, и чтобы его оставили в покое.
Инна заказала клининговую компанию, и через несколько дней квартира стала другой, только работали люди по 12 часов, чтобы навести чистоту, потому пришлось отдать приличную сумму. Сигаретный запах выветрить не удалось, он успел впитаться в потолок и обои в комнате Кости. Всё же квартира требовала косметического ремонта, поэтому сделали цену ниже рыночной.
С продажей тянуть не стали, цену не ломили, желающие нашлись быстро. Так же поступили и с дачей. Костя мог купить однушку, только обзавелся небольшой комнатой в общежитии, чтобы на оставшиеся деньги жить, как привык. Инна пробовала ещё раз поговорить, но он лишь отмахнулся, и она, скрепя сердце, оставила брата в покое. Иногда, они созваниваются, но больше подобную тему не поднимали. Инна интересуется, не появилась ли у Кости женщина, но понимает, что ответ и так слишком очевиден. Он говорит, что ему одному хорошо, но лукавит. Навещать друг друга они не торопятся. Костя никогда не поедет к сестре, а к нему и приезжать некуда. Нет большой дружной семьи, остался только одинокий Костик, и Инна по другую сторону Уральских гор.
Я никогда не расскажу маме, что сделал мой отец
С родителями у Леры всегда были доверительные отношения, и смотря на то, как мама и папа понимают друг друга, девочка принимала верную систему семейных ценностей. Она не раз слышала историю о том, как родители познакомились, причём, что мать, что отец рассказывали её воодушевлённо и с интересом.
- Это был май, - начинал Вениамин.
- Апрель, - поправляла Елена. – Холодно было.