Вероника Тушнова
Мне в сердце смотрит вечная звезда...
«Любовь имеет множество примет...»
«...Затрудняюсь сказать, когда было написано мной первое стихотворение. Вероятно, в девять-десять лет. Помню, что в школе я постоянно писала, особенно в старших классах»,– считала нужным сообщить о себе Вероника Михайловна Тушнова в автобиографии, датированной 1947 годом.
То было трудное для нее время. Остро стоял вопрос: о чем писать? После выхода первого поэтического сборника Тушновой (он так бесхитростно и назывался – «Первая книга») один из руководителей Союза писателей Николай Тихонов в докладе на представительном совещании назвал ее среди тех авторов, в чьих стихах заметна «странная линия грусти». А тут как раз подоспело постановление Оргбюро ЦК ВКП(б) от 14 августа 1946 года «О журналах "Звезда" и "Ленинград"», в котором была подвергнута убийственной критике Анна Ахматова – «типичная представительница чуждой нашему народу пустой безыдейной поэзии». В свете этого – обнаруженные рецензентом в стихах Тушновой «перепевы надуманных переживаний в духе салонной лирики Ахматовой» ставили под серьезное сомнение дальнейшее пребывание такого автора в советской литературе.
Что же подразумевалось под «надуманными переживаниями»? Нежели те, что с детства сохранила память о котенке, который «был некрасив и тощ, его жалела я мало»? Когда же вынесла его из дома, ночью пошел дождь, а утром котенка не нашли,– девочка так загоревала, что ее не утешил и подаренный родителями другой, который был «образец красоты и силы». Такие вот метаморфозы детской души, а точнее – самые нормальные человеческие чувства. Как и чувства взрослой женщины, переживающей разлуку с любимым:
А как тепло приняли читатели «Комсомольской правды» опубликованный там еще в 1944 году цикл стихов, посвященный дочери Наташе! Неужели и это было надуманным?
Тысячи писем тогда получила Вероника Михайловна на адрес редакции. Чаще всего в них повторялось: «Хорошо, что вы написали о наших детях!» Глубоко личные переживания поэта оказались близкими и понятными людям. Какие же они надуманные? Но... Партия считала, что лучше разбирается в духовных потребностях народа. В чести были безудержный оптимизм, трудовой порыв, масштабность. Лирика Тушновой, заклейменная пренебрежительным, по мнению партийных идеологов, эпитетом «камерная», пришлась не ко двору (державному).
«И вот, чтобы как-то оправдаться за свою "камерность','– считает критик Лев Аннинский,– однажды, поднатужившись, она выполняет социальный заказ в официально первенствующем жанре – в поэме». Имеется в виду поэма «Дорога на Клухор», появившаяся в 1952 году и послужившая Тушновой, по мнению того же критика, «громоотводом на случай критических гроз».
В сборнике «Пути-дороги», изданном через девять долгих лет после первого, много такого, что кажется из XXI века просто «данью эпохе». Но на последних двадцати страницах, в разделе «Стихи о счастье», поэтесса, словно сбросив тяжкую ношу, вдруг стала самой собою: стихи зазвучали в полную силу! Возникло истинное лицо пишущей: любящей, томящейся, страдающей. Знавшие Тушнову находят его почти портретно точным, единственным в своей живой конкретности: «ресницы, слепленные вьюгой, волос намокшее крыло, прозрачное свеченье кожи, лица изменчивый овал». Но при этом едва ли не каждая из читательниц могла отождествить себя с лирической героиней, почувствовать в строчках Тушновой свою «вьюгу», свои счастливые и горькие минуты и только свое, но такое общее, понятное для всех, тревожное ощущение неумолимого бега времени, с упрямой, немного странной, обманчивой и наивной верой в счастье. Иначе не объяснить необычайно стойкую популярность стихотворения, а потом и песни «Не отрекаются любя...» – визитной карточки Тушновой.
Книга 1958 года «Память сердца» была уже чисто лирической. Главная тема поэтессы – любовь – вышла на первый план, потеснив все остальное.