Выбрать главу
Ты подумал бы: чудо! А вовсе и нет – просто я на курьерский купила билет или села во Внукове на самолет, а до Энска четыре часа перелет.
Как тебя обняла бы я, друг дорогой! Только в Энск никогда не ступлю я ногой, никогда я на поезд билет не куплю, никогда не скажу тебе слово «люблю».
Ты сейчас от меня так далек, так далек – никакой самолет долететь бы не мог.

Биенье сердца моего...

Биенье сердца моего, тепло доверчивого тела... Как мало взял ты из того, что я отдать тебе хотела.
А есть тоска, как мед сладка, и вянущих черемух горечь, и ликованье птичьих сборищ, и тающие облака...
Есть шорох трав неутомимый и говор гальки у реки, картавый,                      не переводимый ни на какие языки.
Есть медный медленный закат и светлый ливень листопада... Как ты, наверное, богат, что ничего тебе не надо!

ПРОЩАНЬЕ

Чемодан с дорожными вещами, скудость слов, немая просьба рук... Самое обычное прощанье, самая простая из разлук.
На вокзалах плачут и смеются и клянутся в дружбе и любви... Вот и ты, стараясь улыбнуться, говоришь:             – Смотри не разлюби!
Ну к чему, скажи, тревоги эти? Для чего таким печальным быть? Разве можно позабыть о свете или, скажем, воздух разлюбить?
У тебя глаза совсем больные. Улыбнись. Не надо так, родной... Мне ведь тоже в ночи ледяные нестерпимо холодно одной.
Шум, свистки, последние объятья, дрогнули сцепленья, зазвеня... До свиданья! Буду очень ждать я! Только ты...                не разлюби меня.

 

Не отрекаются любя...

Не отрекаются любя. Ведь жизнь кончается не завтра. Я перестану ждать тебя, а ты придешь совсем внезапно.
А ты придешь, когда темно, когда в стекло ударит вьюга, когда припомнишь, как давно не согревали мы друг друга.
И так захочешь теплоты, не полюбившейся когда-то, что переждать не сможешь ты трех человек у автомата.
И будет, как назло, ползти трамвай, метро, не знаю что́ там... И вьюга заметет пути на дальних подступах к воротам...
А в доме будет грусть и тишь, хрип счетчика и шорох книжки, когда ты в двери постучишь, взбежав наверх без передышки.
За это можно всё отдать, и до того я в это верю, что трудно мне тебя не ждать, весь день не отходя от двери.

 

ЗЕРКАЛО

Все приняло в оправе круглой нелицемерное стекло: ресницы, слепленные вьюгой, волос намокшее крыло,
прозрачное свеченье кожи, лица изменчивый овал, глаза счастливые... всё то же, что только что                     ты целовал.
И с жадностью неутолимой, признательности не тая, любуюсь я твоей любимой... И странно мне,                     что это... я.

Дремлет стужа, сок из веток выжав...

Дремлет стужа, сок из веток выжав, в чащах спят, умаявшись, ветра. Хочешь, завтра в лес пойдем на лыжах? Хочешь, выйдем из дому с утра,
в час, когда еще нельзя вглядеться в нерассветший дымчатый простор?.. Мы заглянем по дороге в детство, на опушке разведем костер,
станем греться рядом, на снегу... Ты не говори мне:                               «Не могу». Ты не вздумай намекать на старость – слова нет такого в словаре... Если вправду мало жить осталось, надо выйти раньше...                                На заре...