Но Церковь понуждает нас трезво смотреть на жизнь, и трезвый взгляд показывает все несовершенство человеческой природы. Человек не может не ошибаться, не может не заблуждаться, не увлекаться — по простой причине своей ограниченности. Не видеть, не понимать этого — сущая беда. Грех — общее наше несчастье, нет на земле ни одного человека без греха. Поэтому покаянное воззрение на свои деяния есть вещь обыкновенная и необходимая.
По мысли Гоголя, «мы все бываем прекрасны и все бываем безобразны. Прекрасны бываем тогда, когда почувствуем истинно, что мы безобразны, и безобразны бываем, когда подумаем, что мы прекрасны». И человек делается грешником не тогда, когда совершает грех, а когда не раскаивается в нем, т. е. человеку свойственно ошибаться, но только бесам свойственно не каяться. Этим, и только этим, они иррациональны и безобразны.
Таким образом, покаяние — нормальное состояние для разумного человека, ибо для него свойственны как физический рост, так и духовное развитие. Покаяние есть коррекция духовного роста, контроль за духовным состоянием. И часто бывает так, что различные ошибки, вовремя и верно осмысленные, способствуют приобретению блага.
У Бога все возможно, «любящим Бога все содействует ко благу»(Рим. 8, 28), даже зло, грехи и страсти обращаются в добро, созидают мудрость человека. Покаяние — это как бы творческое преображение личности, это «самое то», что человеку нужнее всего. Поэтому покаяние всегда прилично и грешникам, и праведникам, ибо нет предела совершенствованию.
Почему только покаяние? Потому что другого ничего нет для разрушения греха, как только прощение Христово. А без него не произойдет встречи человека с Богом, не придет благодать, душа останется пустой. Святитель Игнатий Брянчанинов писал: «Ужасная жестокость к себе — отвержение покаяния». Однако покаяние есть самое лютое борение, ибо в душах многих людей грех получил величайшую силу вследствие привычки.
Сложность покаянного процесса заключается в том, что умственное рассуждение о покаянии есть только призрак покаяния. Жизненное покаяние — это когда призраки становятся действительностью.
Есть как бы две стадии покаяния. Первая — поверхностное покаяние, при котором постижение сущности греха еще не состоялось, в сознании преимуществует недоумение о связи греха с его разрушительными последствиями. Вторая стадия — когда человек сердцем восчувствует очевидность этой связи между грехом и той болью, которую он производит.
Большинство кающихся ограничивается верхним слоем покаяния, т. е. осознанием греха, когда боль греха ранит сердце и совесть, но человек воспринимает грех как досадную случайность, ошибку.
Настоящее покаяние гораздо глубже. Самим фактом греха человеку должно открыться, что это — не случайность, а закономерность. Всякий грех научает: дальше — бездорожье, всякий грех приводит кающегося к осознанию своей немощи: не случайно немощен, а весь — немощь.
Когда человек начнет разрушать свое самолюбие, он увидит эту немощь и будет с осторожностью ходить по жизни, ища во всем помощи и воли Божией — вот когда приходит истинное покаяние! И тогда грех не только теряет всякую привлекательность, но вызывает ненависть и отвращение.
Это и есть превращение призраков в действительность, момент открытия греха, т. е. изведения его из сердца. Человек постепенно начинает прерывать цепь своих ошибок и заблуждений.
К сожалению, развитие процесса от зарождения греха до осознания его как носителя смерти по большей части выпадает из поля зрения человека, ускользает от его внимания. Виной тому — гордость, которая не допускает мысли об удобопреклонности природы человеческой ко греху.
И практика жизни подтверждает, что для большинства людей это естественное, разумное и самое необходимое (покаяние) — самое трудное. Хотя Любовь Божия сотворила все так, что покаяние доступно для всех и всегда, оно вне обстоятельств и времени, ибо всякому человеку естественно заботиться о своем достоинстве.
Нет покаяния — и ничего нет. Происходит стагнация или разрушение проекта становления личности, которая и жива только процессом становления, т. е. наполнения жизни элементами высшего порядка, из которых складывается богоподобный человек.
Только истинное покаяние рождает светлого, благородного, доброго и терпеливого человека. Только покаяние при любых жизненных обстоятельствах дарует человеку покой (в меру покаяния) и устраняет озлобленность — он как бы купается в благодати Божией, осознает значимость всего в этом мире, и своей жизни — тоже.
Все силы души, все в человеке тянется к Богу, кроме греховного груза, который тянет его в противоположную сторону, здесь — источник озлобления. Но гордый с этим гордо не соглашается, и вся его душевная энергия уходит на оправдание греха. И чем глубже в человеке зарыто самолюбие, чем тщательнее он его скрывает, тем дальше он уходит от Бога, погружаясь в самообман, хотя внешне и выглядит благополучно. Но проходит время, и все рушится с таким шумом, погребая под обломками все многолетние труды и мечтания самолюбца. Посему нужно знать, что обманывать себя — это гибельный путь. Надо слышать, слушать и понимать Бога, стараться делать то, что Он нам велит, ибо суть нашей духовной жизни в том, чтобы видеть свою немощь и искать во всем воли Божией.
И чем человек умнее, тем меньше он полагается на себя (это мы видим у святых, у великих отцов Церкви, которые научают нас этому). А чем глупее человек, тем он самонадеяннее, все всегда делает по-своему и в результате ходит по бездорожью, творит большую ложь, душу свою губит в этой лжи.
Необходимо напомнить, что слово гордостьимеет два значения: это общеизвестное понятие гордости как осознания человеческого достоинства, которое утверждает мужество, помогает слабому, смотрит на сильного без зависти и боязни; и гордость — порок, ее характерные черты — самодовольство, самовозвеличивание, упорное нежелание видеть очевидное, стремление все попрать и растоптать. Человек, одержимый такой слепой и безумной гордостью, не хочет «ревизии» своего состояния, — а точнее, боится ее, боится краха своего самолюбия.
И правильно, что боится, ибо крах неизбежен, но крах греховного, злого, избавиться от которого и есть настоящее счастье. Чтобы обрести это счастье, нужно, как Евангельскому слепому, молить Бога о прозрении, ибо духовная слепота, порожденная человеческой гордыней, — самое худшее из всего, что может быть, а человек мало что об этом знает.
Состоявшиеся в нашей стране резкие перемены показали человеку несостоятельность его былых гордостных претензий. Казалось бы, разумным следствием пережитого должно стать покаяние. Но гордость не была бы гордостью, если бы послушалась разума. И вот, вместо прежнего, — новое безумие. Вместо возвращения в религиозную и культурную традицию Православия, сбитому с толку сознанию успешно прививается ложное, чужое, чуждое…
Некоторые, утратив ощущение своей значимости и желая его восстановить, вошли в контакт с нечистой силой, стали служить злу, маскирующемуся под многообразные личины «добра». Этот страшный грех отражается на духовном и физическом состоянии человека, непременно накладывает свою печать на его внешний облик, выходит за пределы индивидуального. Не обманывайтесь: «Бог поругаем не бывает. Что посеет человек, то и пожнет»(Гал. 6, 7). Всякая душа, одержимая гордостью, теряет разум.
В сегодняшней жизни все кричит об озлобленности людей, которые хотят видеть и видят причины бед в социальных нестроениях и материальных ограничениях. Но это не совсем так. Озлоблены и сытые, и благополучные. Все дело — в нераскаянности, в накоплении зла выше критической массы. Живет в сердцах людей психологический обман: если человек не признает грех грехом, то это и не грех вовсе. Но истина — упрямая вещь, она не страдает, оттого что не признана, она в себе имеет оправдание. Страдает тот, кто не признает Правды Жизни.