Кикаха поспешил за колоколом, снова схватил его, отступил, остановился у стены, потом подтянул ноги. Он повис, почти касаясь дорожки коленями и пальцами ног, но колокол не потерял и миллиметра высоты.
— Вот! Ставим на кон все! — пробормотал про себя Кикаха и изо всех сил оттолкнулся от стены ногами.
Он и колокол понеслись над озером ртути к островку. Они пролетели примерно футов сорок, а потом остановились. Кикаха посмотрел на серую жидкость и медленно выпрямил ноги, пока они не увязли в металле. Он оттолкнулся, и металл подался под его ногами, но они смогли продвинуться еще на несколько футов. Ему пришлось отталкиваться и снова продвигаться вперед, правда, медленно. Пот лился по лицу Кикахи, заливал глаза и разъедал их, а ноги начали зудеть, словно он пробежал не менее пары миль.
И все-таки он добрался до островка. Стоя на каменистой поверхности рядом с высящимся металлическим обручем, Кикаха снова взглянул на дверь. Через нижнюю часть и вверх по другой стороне тянулась тонкая линия. Через минуту-другую дверь упадет внутрь, а потом войдет и Колокольник.
Кикаха посмотрел сквозь обруч. По другую его сторону была видна комната, но он знал, что если шагнет туда, в обруч, то его переправит куда-то в другое место, вероятнее всего, в другую вселенную. Если Властелин не установил этот обруч шутки ради.
Он толкнул колокол вперед себя, а потом бросился в сторону, чтобы не оказаться перед обручем. У него было достаточно опыта общения с Властелинами, чтобы подозревать: на другой стороне установлена ловушка. В ловушку, чтобы та сработала, лучше всего что-нибудь бросить.
Раздался взрыв, оглушивший его. Лицо и бок опалило жаром. Кикаха закрыл глаза, но ощутил свет сквозь закрытые двери. Потом он сел и открыл глаза как раз вовремя, чтобы увидеть колокол, летящий над бассейном ртути, все еще на той же высоте. Колокол пролетел над озером ртути и врезался в стену. Отскочив, он остановился в нескольких дюймах от стены.
Одновременно с этим дверь упала внутрь помещения. Кикаха этого не услышал. Он слышал лишь звон в ушах после взрыва. Но он заметил, как нырнул через дверь Колокольник, прижимая к себе лучемет, ударился о пол, покатился и поднялся, держа оружие наготове. К этому моменту Кикаха уже вскочил на ноги. Когда он увидел, что Колокольник заметил его, то прыгнул через обруч. Выбора у Кикахи не было. Он не думал, что ловушка сработает еще раз, поскольку у Властелинов не было привычки устраивать двойные ловушки. Но если ловушка с той стороны заряжена снова, то его разорвет на куски и со всеми беспокойствами будет покончено.
Кикаха проскочил и теперь падал. Под ним было несколько тысяч футов воздуха, над головой — голубое небо, а прямо перед ним — тонкий горизонтальный брус. Он ухватился за него, вцепившись обеими руками в гладкое холодное железо, и закачался на вытянутых руках под брусом, концы которого были прикреплены к двум металлическим шестам, выступающим из скалы примерно футов на двадцать.
Это было триумфом воображения и склонности к садизму со стороны Рыжего Орка. Если пленник окажется достаточно беззаботным, чтобы пройти сквозь обруч, не отправив впереди себя какой-нибудь предмет, его разорвет на куски до того, как он упадет и разобьется насмерть. А если он не прыгнет, а шагнет через врата, то не дотянется до бруса.
А если схватит брус, что потом?
Человек менее храбрый и сильный мог бы упасть. Кикаха не стал терять времени зря. Он протянул руку и ухватился за опорный шест. И так же быстро выпустил его, ругаясь и раскачиваясь на одной руке.
Опорный шест оказался чересчур горячим.
Перебирая руками вдоль бруса, Кикаха добрался до второго опорного шеста и прикоснулся к нему, ощутив, что он тоже обжигает. И все-таки металл был не так горяч, чтобы нельзя было воспользоваться шестом. Правда, он причинил Кикахе столь сильную боль, что тот подумывал выпустить шест. Но все равно вцепился в него и, наконец, терпя жуткую боль, перетащил себя через край скалы. С минуту он лежал на краю и стонал. Ладони и пальцы были в таком состоянии, будто он получил ожоги третьей степени. Выглядели они, правда, так, словно лишь недолго побывали рядом с огнем. Боль быстро утихла.
Обследование положения были недолгим, поскольку смотреть оказалось особенно не на что. Он находился на вершине столпа из черного твердого камня. Вершина была шире подножия, а стенки — гладкими, словно пушечный ствол. Повсюду, насколько он мог видеть, расстилалась безжизненная каменная равнина. По ней текла река. Она раскалывала описываемый горизонтом круг, а потом раздваивалась, когда доходила до колонны. По другую сторону она вновь соединялась и несла свои воды дальше к горизонту.