— Я подумал, что один из обгоревших трупов мог принадлежать Рыжему Орку, — сказал Кикаха. — Но он еще жив. Ну...
— Я устал играть в эту игру, — заявил Уртона. — Я хотел бы увидеть своего братца в виде вот такого обугленного трупа. Я вновь заключу с тобой сделку. Если ты заполучишь для меня Рыжего Орка, поставишь его мне в узнаваемом состоянии, то я отпущу твоих друзей и гарантирую безопасное возвращение в ваш многоярусный мир. Конечно, если я смогу удостовериться, что твой рассказ о Колокольнике — правда.
— Тебе известно, как это сделать. Дай мне поговорить с Ананой и Вольфом, чтобы я был уверен, что они живы.
— В данный момент я не могу этого сделать. Дай мне, скажем, минут десять, а потом позвони еще раз.
— Ладно, — согласился Кикаха.
Он повесил телефонную трубку и спешно покинул будку. Уртона мог обладать какими-то средствами, позволяющими ему быстро определить источник звонка, но Кикаха не собирался давать ему такого шанса. Он поймал машину и велел таксисту отвезти его к месту неподалеку от смоляной ямы Л а Бри. Оттуда Кикаха направился по Уилширу, пока не дошел до телефонной будки. Прошло десять, нет, пятнадцать минут. На этот раз трубку поднял ди Анжело. Хотя он, должно быть, и узнал голос Кикахи, но ничего не сказал, кроме:
— Подождите, сейчас соединю.
Вслед за этим раздался голос Уртоны:
— Ты можешь сперва поговорить с моей племянницей, этой любительницей леблаббиев.
— Кикаха! — возник в трубке любимый голос. — У тебя все в порядке?
— Пока что действую прекрасно! — заверил ее Кикаха. — Колокольник готов! Я сам убил его. А Рыжий Орк в бегах. Держись. Мы еще вернемся в приличный мир. Я люблю тебя.
— Я тоже люблю тебя.
Вмешался Уртона, который произнес с сарказмом:
— Да, я тоже люблю тебя, леблаббий! А теперь не желаешь ли поговорить с Вольфом?
— Я не собираюсь полагаться на твое слово, что с ним все о’кей, — буркнул Кикаха.
В трубке зазвучал голос Вольфа, глухой и мелодичный:
— Кикаха, дружище! Я знал, что ты вмешаешься рано или поздно.
— Алло, Роберт, рад снова услышать твой голос. С тобой и Хрисеидой все в порядке?
— Да, мы невредимы. Какую сделку ты заключаешь с Уртоной?
— Достаточно, — прервал их Уртона. — Ты удостоверился, землянин?
— Я удостоверился, что на данный момент они живы, — уточнил Кикаха. — И лучше бы им остаться в таком состоянии, когда мы приступим к расплате.
— Не угрожай мне! — прошипел Уртона. Потом добавил более спокойно: — Отлично. Я помогу тебе всем, что в моих силах. Что тебе нужно?
— Адрес дома Рыжего Орка.
— Зачем он тебе понадобился? — удивился Уртона.
— Я меня свои причины. Какой адрес?
Уртона дал ему адрес, но говорил медленно, словно пытался додуматься до причин, по которым это понадобилось Кикахе.
— Это все, что мне нужно сейчас, — поблагодарил его Кикаха. — Пока.
И повесил трубку.
Уже через минуту он ехал в такси к дому Уртоны. В двух кварталах от дома он расплатился с водителем и оставшиеся два квартала прошел пешком. Маленькие железные ворота держала теперь цепь, а свет в будке сторожа помог ему разглядеть, что там сидят трое. Особняк тоже был освещен, хотя в окнах никого не просматривалось.
Казалось, не существовало ни малейшего шанса попасть в сад. Кикаха мог, конечно, подпрыгнуть, ухватиться за верх стены и подтянуться, но не сомневался, что поверху проходит сигнализация. Однако если подумать, что из того? В данный момент вторгаться в дом он не собирался. Все, чего он хотел, это забрать свой лучемет и убраться. К моменту, когда прибегут люди Уртоны, он успеет перепрыгнуть на другую сторону.
Сперва необходимо где-то припрятать рог, так как будет неудобно перелезать, имея его при себе. Он мог бы перекинуть его через стену, но не хотел этого делать. Минутный осмотр показал Кикахе, что он может закрепить футляр на ветвях куста, растущего на полосе травы между тротуаром и мостовой. Кикаха приблизился к месту, где на противоположной стороне он спрятал лучемет. Перешел улицу, постоял минуту, прислушиваясь и пережидая, пока проедет машина, потом рванул через улицу. Он прыгнул вверх, его пальцы сомкнулись на грубом ребре стены. Потом он легко подтянулся. Стена наверху была шириной фута в полтора, и по всей ширине шел двойной ряд пик из железа высотой примерно в шесть футов. Вдоль этих пик тянулся двойной ряд проволоки, блестящей от света, льющегося из особняка.