Они забыли о нем, когда им по ушам ударили пронзительные крики, и побежали к источнику шума. Кикаха подумал, что они вели бы себя умнее, если бы побежали в другую сторону, поскольку, судя по звукам, дракландцы могли истреблять жрецов в библиотеке.
Однако эти двое могли наткнуться на его преследователей и могут на несколько секунд задержать их. Жрецов очень жаль, но не его вина, если их убьют. Ну, наверное, все-таки его. Но он не собирался предупреждать их, если молчание поможет ему оставаться впереди охотников.
Он побежал дальше. Почти подбежав к еще одному повороту сворачивающему под углом в сорок пять градусов, Кикаха услышал позади крики. Он остановился и выдернул горящий факел из подставки на стене.
Подняв его высоко над головой, — посмотрел вверх. В двадцати футах от макушки головы находилось круглое отверстие в потолке. Оно было темным, поэтому Кикаха полагал, что шахта где-то сворачивала, прежде чем соединиться с другой.
Всю гору пронизывали тысячи таких шахтных стволов, и все по меньшей мере три фута в диаметре, поскольку проложившие шахтные стволы и туннели рабы не могли работать на площади меньших размеров.
Кикаха подумал о шахте, по оставил эту мысль.
Здесь под рукой не было ничего, что могло помочь ему добраться до шахты.
Услышав скрежет металла о камень, он выбежал за поворот и тут же остановился…
Первый лучник, получив в лицо пылающим факелом, завопил и зашатавшись отступил назад, сбив с ног лучника сзади.
Конические стальные шлемы обоих свалились и залязгали по полу.
Пригнувшись, Кикаха побежал вперед, используя как щит поднявшегося в сидячее положение лучника с обожженным лицом. Он выхватил из ножен лучника длинный меч. Лучник держался за лицо обеими руками и визжал, что он ослеп. Сшибленный им солдат встал, не давая таким образом увидевшим Кикаху лучникам стрелять в него. Кикаха выпрямился и обрушил меч на незащищенную голову солдата, а затем развернулся и побежал, снова пригнувшись.
Слишком поздно некоторые лучники стали стрелять по нему. Стрелы попали в стены.
Кикаха вбежал в большое хранилище.
Здесь имелось много разных предметов, однако его внимание сразу же привлекли длинные складные лестницы, применявшиеся в библиотеке. Он установил одну из них, уперев в край шахтного ствола на потолке. У подножья лестницы он положил меч, а затем взял другую лестницу и побежал с ней дальше по коридору, свернув через дверной проем в ответвлявшийся коридор и остановился под другим шахтным стволом.
Здесь он приставил лестницу к краю отверстия в потолке и полез в шахту.
Упершись спиной в одну сторону шахтного ствола, а ногами в другую, он сумел затолкать свое тело в отверстие.
Он надеялся, что первая лестница и меч рядом с ней одурачат его преследователей, и они потеряют время, пуская стрелы в темную дыру. Когда они поймут, что его не свалить, как медведя в дупле, то подумают, что он сумел вовремя добраться до ответвляющегося шахтного ствола.
Потом некоторые из них поднимутся за ним в шахту. Если они умные, то задержаться на долгий срок, чтобы снять свои тяжелые кольчужные рубашки, юбки, латы и стальные шлемы.
Однако, если они достаточно умные, то поймут также, что он, возможно, выкинул трюк, и исследуют коридоры поглубже и вскоре могут оказаться под этим шахтным стволом и пустить в его тело стрелу.
Вдохновленный этой мыслью, Кикаха полез еще быстрее. Он продвигал спину на несколько дюймов вверх, твердо упираясь ступнями, напрягая ноги, затем передвигал вверх ступни, снова спину и опять ступни; наощупь, стены были из гладкого, скользкого нефрита, а не из нешлифованной стали, камня или дерева. Наверное, футов через двадцать, что означало сорокафутовое падение до пола, он добрался до шахтного ствола, шедшего под прямым углом к этому.
Тут ему пришлось извернуться кругом, чтобы суметь посмотреть вниз. Он увидел, что лестница все еще стояла приставленная к освещенному концу шахтного ствола.
Из колодца не доносилось ни звука. Он подтянулся в горизонтальный ствол.
В этот момент до него донесся невнятный голос. Солдаты, должно быть, попались на его хитрость. Либо они поднимались за ним по тому, первому стволу, либо уже это сделали и, возможно, находились в том же горизонтальном шахтном стволе, что и он.
Кикаха решил охладить их пыл. Если он обнаружит выход, то могут также обнаружить, что находятся прямо за ним или, что еще хуже, как раз под ним. Они могут передать друг другу вверх по шахте луки и стрелы.
Если они это сделают, то смогут его застрелить без опасности для себя.
Пытаясь вычислить направление шахты, где он оставил первую лестницу, он дошел до соединения, где три горизонтальных туннеля встречались над вертикальным.
Сумеречный свет этого места стал немного ярче. Он перепрыгнул через отверстие в полу и приблизился к просвету. На выходе из поворота он увидел стоявшего к нему спиной согнувшегося солдата.
Тот держал факел, который ему только что вручил солдат в вертикальной шахте.
Солдат в шахте бурчал, что факел опалил его, а солдат выше свирепо шептал, что им всем следует вести себя тихо.
Лезшие наверх солдаты сняли свои доспехи и все оружие, кроме кинжалов на поясах. Однако лук и колчан стрел передали наверх солдату в туннель. Воины в вертикальной шахте образовали цепочку, переправлявшую вооружение. Кикаха заметил, что они поступили бы умнее, разместив сперва в туннеле шесть—семь человек, чтобы воспрепятствовать их дичи напасть на них.
Кикаха было подумал сразу прыгнуть на одинокого солдата, но решил подождать, пока они переправят наверх все оружие, которым собирались воспользоваться. Вот так — лук за луком, колчан за колчаном, мечи и даже доспехи были переданы наверх и вручены воину в туннеле, свалившему их сбоку поблизости. Кикаха почувствовал отвращение: неужели они не понимают, что их доспехи только отяготят их и дадут их дичи преимущество? Более того, в тяжелых толстых кольчугах и тяжелой одежде, они обязательно запарятся и вспотеют. Единственная причина для такого шага, какую он мог придумать, заключалась в негибкости военного мышления. Если правила предписывали доспехи во всех боевых ситуациях, то доспехи надевались независимо от того, соответствовало это обстановке или нет.
Солдат, принимавший вооружение, и те, что торчали в шахте, ругали, хотя и не громко, жару и напряжение сил. Кикаха слышал их отчетливо, а вот находившиеся внизу офицеры, как он полагал, не слышали.
Наконец на полу оказались сваленными тридцать пять луков, тридцать пять кольчуг и тридцать пять мечей и шлемов. Когда Кикаха впервые увидел завоевателей в коридоре, солдат было больше, поэтому казалось, что многие собирались остаться внизу. Среди них окажутся все офицеры, так как они не захотят терять время и труды на снятие своих стальных доспехов. Судя по перекличке между воином в туннеле наверху и офицером внизу — что можно было проделать тихо, если бы воины в шахте передавали сообщение — воин в туннеле был самым младшим по званию.
Кикаха внимательно слушал, надеясь выяснить, поднимались ли какие-нибудь другие воины по другим шахтным стволам. Он не хотел оказаться в западне или допустить нападение с тыла О других нападавших ничего сказано не было, но это не означало, что ничего такого не происходило. Кикаха оглядывался, словно птица, остерегавшаяся кошек, но ничего не услышал и не увидел. Шликруму полагалось быть столь же нервозно бдительным, как и Кикахе, но тот явно чувствовал себя в безопасности.
Это чувство испарилось, словно стакан воды в вакууме — солдат нагнулся помочь верхнему воину выбраться из шахтного ствола, когда Кикаха вонзил свой нож, на несколько дюймов, в правую ягодицу воина.
Он завопил, а затем получив пинок полетел вниз головой в шахту. Он упал на пытавшегося вскарабкаться воина. Они оба упали на воина внизу, и так далее, пока десять солдат не выпали, пронзительно крича, из отверстия в потолке. Они бухнулись друг на друга, и звуки ударов слабели по мере того, как увеличивался слой тел.