Да, похоже, прибор работал на этом принципе. Задоброволили пугливого человека, накормили, испугали, и когда его кишечник законвульсировал, замерили "медвежьи" параметры. Теперь если затрясти живот точно так же, то каждая кишка решит, что её толкает более осведомлённая соседка, в которую нервный импульс пришёл раньше, и надо идти в ногу. Затрясётся тоже и соседок заставит. Весь кишечник замедвежатится, мочевому пузырю тоже достанется, расплещется жёлто озеро, а ведь мозг сигнала не давал. Наоборот, он испугался после возбуждения живота — от последствий. И усугубит ситуацию.
Кстати, девушки и парни сидели на скамьях вперемешку. Раньше-то как было — ряд парней, ряд девиц. Причина ясна — с ряда выше удобно заглядывать нижним в декольте, незаметно и безнаказанно. В глухие маечки все не переоденутся, не тот контингент! Да и жарко порой.
Но вот кто-то придумал выход. Девушки дружно оделись в прирасстёгнутые рубашечки, которые "под шейку" и не застегнёшь — вырезы! V-образная кромка не прилегала плотно к коже, топорщилась, но так, что сверху фиг чего узришь, всё прикрыто, а заглядывать надо было сбоку, именно там сквозь щели открывались виды.
Эта "кто-то" заимствовала своё "изобретение" из женской гимназии, где такие рубашечки были летней формой. Среди учителей попадались мужчины, которым приходилось ходить среди сидящих девочек и поневоле обозревать их телеса сверху. В летнюю жару глухая одежда не рулит, вот и стали проектировать щели с умом. Да и ветерку удобнее залетать к телу в щель сбоку, сверху вниз редко дуют ветерки, зато учителя часто глядят.
Но то женская гимназия, а то разнополый университет! И студентки со студентами дружно уселись вперемешку, рубашечки помогали общению "на равных". Вон, даже в бок друг дружку толкали.
Ева слабо улыбнулась, вспомнив о рубашках. Страх не парализовал мышление, но помощи ждать неоткуда. Та девчонка не поможет сейчас, за ловушку сочтёт. Что ж, достану сама и быстро — скоро звонок. Просить некого.
Ева грустно вздохнула и осмотрела место будущего действа.
Между нижней рейкой и выдвижными ящиками зияла щель, достаточная, чтобы пролезть нетолстому человеку. Но стоять на четвереньках он там не смог бы. Ему пришлось бы или лежать на брюхе, или чуть-чуть приподняться, раскорячившись, не имея возможности привести руки и бёдра в устойчивое вертикальное положение. А ведь, может, придётся под этим огромным столом передвигаться, охотясь за ускользающей пропажей. Нет, такой раскоряк ни к чему.
Думать следовало быстро, и Ева скоро смекнула. Всего-то и надо выдвинуть два средних ящика, освободив под столом место для стойки на четвереньках. Ящики она вытрусила почти до упора, сильно накренив, а два крайних оставила — под ними она пошарит руками и ногами, там немного. Убедившись, что по эту сторону стола никого нет и некому любоваться её прелестями, выныривающими на свет божий при физкультурных упражнениях, наша героиня повернулась боком к столу, встала на четвереньки, поднырнула под выдвинутые ящики и стала пролезать в щель.
Изящные ручка и ножка перенеслись через рейку, утвердились на каком-то бархатном полу. Фу, да это пыль! Делать нечего, взялась за гуж… Вдвигаемся в темноту, боком, боком. Теперь вторую руку, вытягиваем ногу и переносим её над планкой. Ой, стукнулась! Боль ожгла ногти, чёрт побрал бы эти открытые вьетнамки! Ещё раз, осторожнее. Фу, пыль забивает ноздри, дальше, дальше голову от пола! Но полегче, не стукнуться затылком о столешницу, о края ящиков. Ага, вот тут можно поднять чуток голову. Вот уже стою на четвереньках, руки утопают в пыли по запястья, но не видно со свету ни фига.
Так, пошарим ногой, что ближе к передней доске. Может, зацеплю искомое? Нет, только пыль плотнее обступила нос. Ап-чхи! Вроде, тихо вышло, но разлетелась пыль, уже глаза порошит. Поморгаем, прогоним слезу. А теперь…
Резко прозвенел звонок. Ева инстинктивно дёрнулась вперёд, чуть не стукнувшись затылком о дерево. Может, чёрт с ним, вылезти? Но тут же почувствовала, что её что-то держит.
Конечно, под старый стол лезут только на свой страх и риск. Коварно высовывающиеся гвозди, шурупы, отходящие планки, занозистая шершавость всего и вся — в общем, полутьма полна неожиданностей. И вот одна из таких нежданок Еву и прихватила где-то близ пояса.
Она скривилась от боли, машинально поводила поясницей и нашла безболезненное положение. Подвигалась от него туда-сюда — нет, что-то держит сзади за пояс юбки. А ведь там застёжка! Не хватало только… Придётся осторожно отцепляться. А звонок-то уже был. Мало того, шум после этого резко возрос и так же резко схлынул, сели, видно, все, и подозрительная тишина стоит.
Девушка осторожно завела правую руку назад и стала нашаривать гвоздь или что там её зацепило. И уже довела ладонь до нужного места, но тут в палец вонзилась заноза! Неловким, резким вышло движение вдоль нижнего края столешницы. Ойкнув, Ева быстро убрала руку и сунула палец в рот, чуть не заработав ещё пару заноз.
Левая рука, которая продолжала опираться об пол, чуть согнулась, пояс что-то сжало и что-то слегка затрещало. Ой-ой-ой, только бы не "молния"!
Тут раздался звук, которому не подберёшь описания, — звук одновременного вставания целой аудитории. И тишина. Ага, шаги. В аудиторию вошёл преподаватель.
Ева замерла, в животе тревожно ёкнуло. Такого оборота она не ожидала. Придётся с позором вылезать. Но сначала отцепиться.