Моцарту только это и надо было. Он с жаром принялся за работу, и в 1786 году новая опера Моцарта «Свадьба Фигаро» была представлена в Венском театре.
— Никогда еще не было триумфа более прекрасного, чем триумф Моцарта и его «Свадьбы Фигаро», — гово-рил ирландский певец Келли, певший на первом представлении одну из партий.
Один из лучших оперных театров Европы, пражский, пригласил Моцарта на первое представление этой оперы.
По дороге в Прагу, куда Моцарт поехал со своей женой, сломалось колесо в карете, и путники принуждены были остановиться на полдороге.
Моцарт выпрыгнул из кареты, радуясь этой неожиданной остановке. Оставив жену готовить обед, он побрел по полям.
— Только не заходи далеко! Помни, что через час мы выезжаем! — крикнула ему вдогонку Констанца.
Ласковый ветерок охватил Моцарта. Увлеченный восхитительными видами расцветающей природы, Моцарт забрел в чей-то сад и стал прогуливаться по аллеям. Душа его была полна мелодиями и звуками, навеянными прогулкой и воспоминаниями. Незаметно для себя, проходя мимо апельсинового дерева, Моцарт протянул руку, сорвал золотой плод и тихонько стал сдирать с него кожуру. Откуда ни возьмись, перед ним выросла фигура садовника. Моцарт растерянно посмотрел на него, не зная куда девать сорванный плод.
— С вашего позволения, сударь! Кто вам разрешил угощаться?
— Угощаться! Не думаешь ли ты, что я хотел украсть апельсин?
— Я думаю только то, что вижу. А за плоды я в ответе. Они все сосчитаны. А кто вы такой, сударь?
— Моцарт, капельмейстер из Вены.
— Вас знают здесь?
— Не думаю. Во всяком случае поди доложи. Вот тебе записка. А я подожду.
Владетельница сада, прочитав записку, побежала к мужу.
— Знаете ли вы, кто здесь? Прочтите письмо! Моцарт из Вены, композитор! Какое счастье! Пригласите его немедленно наверх.
Целый день провел Моцарт в обществе людей, которые, хоть и не знали его, но почитали, как великого музыканта. Хозяева послали за Констанцой, и, несмотря на уговоры жены, Моцарт целые сутки провел у гостеприимных хозяев. В Прагу он приехал с большим опозданием, — почти перед самым началом спектакля.
Восторг пражской публики был настолько велик и неподделен, что растроганный Моцарт обещал директору театра написать специально для Праги оперу. И он выполнил свое обещание. В следующем году на сцене пражского театра было исполнено величайшее произведение Моцарта «Дон-Жуан». Когда эту оперу в Вене выслушал император, он не мог не признать гения Моцарта. Несмотря на происки Сальери и Страка, Моцарт был, наконец, назначен придворным капельмейстером с жалованьем в 800 флоринов в год, хотя до него занимавший это место Глюк получал 2000 флоринов.
— Ваша служба не очень трудная, — ехидно стал утешать Моцарта Страк, передавая ему назначение. — Императору нужны не ваши оперы и симфонии, а лишь легкие танцы для придворных маскарадов.
— Восемьсот флоринов!.. Это слишком много за то, что мне поручено делать, и слишком мало за то, что я мог бы делать, — ответил Моцарт, принимая из рук камердинера долгожданное назначение.
8. Последний год
В прохладной зелени тенистого сада, среди деревьев и цветов, в маленьком деревянном домике лежит больной Моцарт. Ему сегодня лучше, и он решил снова взяться за работу. В нем звучат переполняющие его мозг мелодии, и он спешит скорее записать их на бумаге. Но добрая Констанца убрала от него все, что может напомнить о работе, и Моцарт недовольно откидывается на подушки.
Шум в саду, чьи-то сердитые голоса и приближающиеся шаги отвлекли больного от его мыслей. Дверь в комнату открылась, и на пороге появилась сначала фигура толстенького круглого человека, с лицом красным не то от выпитого вина, не то от громкого спора, в парике, съехавшим на сторону, а за ним — Констанца со злым и сердитым видом.
— Послушай, Моцарт, — крикнул недовольно гость, — меня, твоего старого друга, не пускают к тебе! Неужели ты так плох? Да нет же, ты выглядишь молодцом. Немного только бледен, но это чепуха… Выпей вина, и к тебе вернется цвет лица…
— Входи, входи, Шиканедер!.. Что тебя привело ко мне? — прервал Моцарт болтливого друга, директора труппы оперных и балетных артистов, сочинителя танцев, веселого рифмоплета, известного завсегдатая всех кабачков и таверн Вены.
— Послушай, Моцарт! У меня беда, и только ты меня можешь выручить…
— Охотно… Расскажи, в чем дело.
— Видишь ли Моцарт, я погиб… Да, да, погиб. Театр мой прогорел, мне нечем платить актерам… Они голодают и собираются…
— Денег, милый мой, — печально прервал его Моцарт — денег и у меня нет. А впрочем, Констанца, у нас, кажется, еще остались серебряные ложки… Можно заложить.