Ему сразу же вспомнился школьный учитель по физике, которого уволили из-за невротического расстройства, ведь добродушный старик часто повторял: «Электромагнитные импульсы, передаваемые с определенной длительностью и повторяющейся частотой в диапазоне средних и коротких волн оказывают влияние не только на отдельные зоны мозга, эмоциональный настрой, но и на органы, создавая мутации в клетках».
«Они полностью контролируют массы, кодируют их», – сделал неутешительный вывод Тимур, понимая, что где-то, среди точно таких же людей-кукол, стоят и его родные. Они послушно идут на дальнейшее распределение скотобойни, в то время как он отправляется в покои в качестве раба... Да, но живого, мыслящего раба с незаблокированной силой воли.
– Верно, тебе повезло, человечек, – точно прочитав его мысли, повернулся к нему Анх. – Во-первых, ты прокатишься на такой штуке, которую вы обычно именуете космическим кораблем, и тебя не постигнет участь тех, кто сейчас проходит отбор, а во-вторых... тебя не берет поле! Почему-то. Хм... Но с этим я позже разберусь. Сейчас у меня вопросы поважнее.
Глава 10
"Сакалиба"
До жидкого лесопарка они добежали довольно быстро. Несмотря на немолодой возраст, ни Игорь, ни Ксения и не подумали останавливаться во время марш-броска, что уж говорить о Мите.
– Я прямо хребтом чую, как опасность дышит нам в спины, – поделился с попутчиками молодой солдат. – У меня по позвоночнику дрожь, мурашки бегают аж до самого затылка.
– И у меня тоже, – обняв березу, остановилась запыхавшаяся Ксения. – Вы не заметили: что-то с лесом не так, как обычно?
– Это от воздуха, иная концентрация газов, – пояснил профессор.
– Нет-нет, не в составе дело, – не согласилась Ксения. Она крутила головой в поисках приемлемого объяснения, но не могла найти ничего подходящего.
– Я тоже это чувствую, – отметил Митя, отчего напряженная морщинка прорезала его лоб. – Словно окутывает невидимым покрывалом. И причем это произошло именно на границе лесопарка и улицы.
– Как сказочным колпаком накрыло, – с любовью касаясь деревьев, подтвердила Ксения. Она, точно прощаясь, прижалась щекой к стволу березы: – Берёзонька любимая! Как же не хочется расставаться! Неужто больше не увижу я лесов зеленых, полей золотистых, не подниму глаз к небу синему, к солнцу ясному, не ступлю на росу рассветную? Да за что же это с нами, березонька? Чем заслужили люди такое ничтожное существование?
– А разве не заслужили? – искоса глянул на нее Митя. С ним что-то происходило, но что конкретно – он и сам пока не мог понять. Однако никакого чувства дискомфорта не ощущал. Напротив, ему нравились изменения. – Ведь не столько ужасны те, кто изготавливает отраву, сколь те, кто ее распространяет. Они и есть настоящие монстры.
– Да не нужно людям ничего, кроме природы!
– Вот как? – иронично усмехнулся Митя, показательно похлопав по оружию. – Оглянитесь! Всё в бетоне и пластике. Помойку из планеты сделали, все понятия морали исказили, а вы говорите, что ничего кроме природы не нужно.
– Так ведь не все же такие, Митенька! – с жаром возразила ему Ксения. – Ты лучше моё сердце послушай. Разве нужны мне все эти блага?
– А что же вы о природе только сейчас вспомнили? Что сделали в жизни, чтобы вернуться к ней, чтобы «березоньке любимой» – той, по которой уже тоскуете, помочь? Лично вы за всю свою жизнь посадили вместо спиленных лесов хотя бы три дерева и желательно не на своём дачном участке? Лично вы убирали мусор или хотя бы противились свалкам? Лично вы бойкотировали производство ядохимикатов, коими травят не только землю, но и насекомых, рыб, птиц, вообще всех животных? Могу поспорить, что нет. Испугались штрафов. Денег жалко стало, не так ли? Или испугались, что вас застыдят и уличат в зоошизе?
– Всё в сравнении познаётся. Не отбирали жизнь – не ценили ее. Кто тебя такому научит, если не лишения?
– Значит, знать цену и оценивать на каждом шагу: вещи, поступки, события, людей – вас приучили, а вот ценить главное – нет? Хм, – исподлобья посмотрел в ее слезящиеся глаза Митя. – Но лучше поздно, чем никогда. Хорошо, что вы хоть сейчас о главном и самом ценном вспомнили.
– Ты прав, – грустно улыбнулась Ксения, со всей силы прижавшись к дереву. – Такой юный, а мне – пожившей в три раза больше, правду говоришь. Скованы людские сердца ложью, путами обманными, как цепями пудовыми, прижаты к самому дну темницы... Я ведь только сейчас в полной мере осознала, что дороже этой земли у меня ничего нет! И никакой высокой зарплаты мне не нужно, никакой бытовой техники, тряпок, власти или славы, ничего! Господи, ничего ведь на самом деле не нужно, лишь бы живо всё это было, лишь бы оставаться частью этого мира, жить по Прави, единство ощущая во множестве. Что же дальше будет, а?