– Нет. Разочарована?
– Отнюдь.
Трентон не расстроился. Вместо этого он перепрыгнул через спинку моего дивана и повалился на подушки.
– Давай посмотрим фильм, – Он потянулся за пультом.
– Я как бы наслаждалась своей первой ночью в одиночестве.
Трентон повернулся ко мне.
– Ты хочешь, чтобы я ушел?
Я подумала об этом около минуты. Я должна была сказать да, но это было бы ложью. Я обошла диван и села так близко к подлокотнику, как только могла.
– Где Олив?
– Со своими родителями, держу пари.
– Она мне нравится. Она милая.
– Она, блин, чудесная. Мне придется убивать, по крайней мере, по одному подростку за день.
– Оу, она пожалеет, что подружилась с Мэддоксом, – сказала я, хихикая.
Трентон включил телевизор и нажал три кнопки на пульте. Канал переключиться, и футбольный матч НФЛ появился на экране.
– Это пойдет?
Я пожала плечами.
Мне нравятся Forty-Niners, но в этом году они отстойно играют,– Я посмотрела на Трентона и поняла, что он пялится на меня. – Что?
– Я просто подумал, что сейчас самое время признать, что ты идеальная, и не будет отстойным, если ты влюбишься в меня в ближайшее время.
– У меня есть парень, – напомнила я ему.
Он махнул на меня рукой.
– Просто не большое препятствие.
– Не знаю, – сказала я. – Он довольно сексуальное препятствие.
Трент саркастично усмехнулся.
– Ты почти увидела меня голым, куколка. Твой мальчик–на–расстоянии так и близко не выглядит.
Я смотрела, как он сгибает руку. Она не была такой же большой, как у Коди, но все–таки была впечатляющей.
– Ты прав. У него не так много татуировок. Вообще нет их.
Трентон закатил глаза.
– Твой бойфренд милый мальчик? Как разочаровывающе!.
– Он не милый мальчик. Он плохой парень. Просто немного отличается от тебя.
Лицо Трентона растянулось в улыбке.
– Ты думаешь, что я плохой парень?
Я целенаправленно сдерживала улыбку, но это было сложно. Его выражение лица было заразным.
– Все знают о братьях Мэддоксах.
– Особенно, – сказал Трентон, вставая на подушках и ставя одну ногу с моей стороны, другую он поместил между мной и подлокотником дивана, – этот брат Мэддокс! – Он начал покачиваться и одновременно демонстрируя свои мышца в различных позах.
Я игриво ударила его по ноге, хихикая.
– Слезь! – сказала я, подпрыгивая.
Трентон наклонился и взял мои руки, заставляя меня ударить себя по лицу пару раз. Было не больно, но, так я была сестрой трех братьев, это означало войну.
Я послала ему ответный удар, и затем Трентон схватил мою футболку, покатившись на пол и потащив меня за собой, и потом начал щекотать.
– Нет! Прекрати! – завизжала я, смеясь. Я поместила свои большие пальцы ему подмышки, и Трентон немедленно отскочил. Такой же прием прокатывал с Ти-Джеем.
Ти-Джей. Ох, боже. Я валялась на полу с Трентоном. Это было нехорошо…совсем нехорошо.
– Ладно! – сказала я, поднимая руки. – Ты выиграл.
Трентон замер. Я лежала на спине, а он был на коленях, придавливая меня.
– Я выиграл?
– Ага. И теперь ты должен слезть с меня. Это неуместно.
Трентон засмеялся, встал, и потянул меня за руку.
– Мы не делаем ничего неправильного.
– Нет, это в какой–то мере неправильно. Будь я твоей девушкой, ты бы подумал, что это нормально?
– Черт, да. Я бы ожидал, что это будет происходить каждый вечер.
– Нет. Я имею в виду с кем-нибудь другим.
Лицо Трентона вытянулось.
– Определенно нет.
– Ммм, тогда ладно. Давай посмотрим, как Forty-Niners надирают задницы, и потом ты можешь сказать Рейган, что выполнил свой долг.
– Мой долг? – Рейган не говорила мне приходить сюда. Она просто сказала, что тебе одиноко и скучно.
– А это не одно и то же?
– Ни в коем случае, Ками, за это я беру на себя ответственность в полной мере. Никому не нужно убеждать меня проводить время с тобой.
Я улыбнулась, затем увеличила громкость.
– Итак, Кол сказал, что ему точно понадобится администратор.
– Ох, правда? – сказала я, все еще смотря телевизор. – Подашь заявление?
Трентон усмехнулся..
– Он сказал, цитирую, «Кто–то сексуальный, Трент. Кто–то с красивыми сиськами».
– Работа мечты каждой девушки. Отвечать на звонки и раздавать документы, пока тобой помыкает засранец–сексист.
– Он не засранец. Сексист – да, но не засранец.
– Нет, спасибо.
Тут мой телефон зажужжал. Я просунула руку под подушку, чтобы достать его. Это был Коби.
К: Итак…плохие новости.
Я: Что?
К: Я получил последнее предупреждение насчет платы на машину.
Я: Оплати счет, придурок.
К: Я немного просрочил. Может ты могла бы подкинуть мне немного наличных.
Кровь застыла у меня в жилах. В последний раз Коби просрочил платежи, потому что тратил всю свою зарплату на стероиды. Коби был самым низким из братьев, но он был самым крепким, и телом, и головой. Он был вспыльчивым, но то, как он вел себя в Рэде, в пятницу вечером должно было быть красным флагом.
Я: Ты снова употребляешь?
К: Серьезно, Ками? Черт возьми.
Я: Серьезно. Употребляешь?
К: Нет.
Я: Только соври мне снова и ты сможешь объяснить отцу, куда делась твоя машина после изъятия.
Ему потребовалось несколько минут, чтобы ответить.
К: Ага.
Мои руки начали трястись, но я смогла продолжить печатать.
Я: Ты записываешься в программу, показываешь доказательства. Я оплачу счет. Идет?
К: Может на следующей неделе.
Я: Соглашайся или отвали.
К: Пошла ты, Ками. Ты такая правильная стерва иногда.
Я: Может быть, но я та, кто останется без машины через пару недель.
К: Ладно. Идет.
Я глубоко вздохнула и положила телефон на колено. Если я собираюсь помочь Коби, мне нужна вторая работа. Трентон смотрел на меня с беспокойством во взгляде.
– Ты в порядке?
Я молчала довольно долго, затем медленно встретилась взглядом с Трентоном.
– Ты в порядке?
– Кол правда ищет администратора?
– Ага.
– Я позвоню ему завтра.
Глава 5
— Иисус Христос, Келвин, — сказал Трентон. Он смотрел на большую китайскую роспись на стене, стараясь не замечать, что Келвину не удавалось смотреть ни на что, кроме моей груди. Красная бейсболка Трентона была надета козырьком назад, а армейские ботинки не зашнурованы. На ком другом вся эта одежда смотрелась бы просто кошмарно, но так или иначе Трентон сделал еедовольно привлекательной. Было неправильно думать так о нем, но я ничего не могла с собой поделать.
У меня не быласамаякрасивая грудь в мире, но благодаря D-образным чашечкам лифчика,онаказалась больше, чем была на самом деле. Я очень не хотела бы признаваться в этом, но они помогли мне, когда меня останавливали за нарушение правил дорожного движения, а теперь они могут помочь мне получить вторую работу. Это был замкнутый цикл:хочешь преуспеть — используй дары, которые Бог дал во благо.
— Когда ты говоришь, сможешь начать? — Рассеянно сказал Кельвин, выпрямляя картину брюнетки на стене за стойкой. Ее татуировки покрывали практически каждую часть ее тела, а чернила иулыбка — единственные вещи, что были надеты на ней, когда она лежала поперек тел двух других голых и, по-видимому, сонных женщин. Большинство стен были украшены любым видом искусств, будь то фотографии с девушками, которые раскинулась на машинах, показывая свои татуировки, будь то картины с подобным. На столе был беспорядок: ручки, квитанции, скрепки для бумаг были разбросаны повсюду, но остальная часть рабочего места, казалось, была чистой, даже если это не было похоже на Келвина.
— Прямо сейчас. Я не могу работать по понедельникам и вторникам, после полудня, но со среды по пятницу я могу работать только до семи. В субботу до пяти. И я не могу работать по воскресеньям.
— Почему нет? — спросил Келвин.
— Я должна учиться и делать домашнее задание, а еще у меня совещание сотрудников в Рэде, перед началом смены.