Кровь застыла у меня в жилах. В последний раз, когда Коби не мог оплатить свои счета, это было потому, что он всю свою зарплату тратил на стероиды. Коби был самым мелким из моих братьев, также он был самым толстым, как в теле, так и в мозгу. Он очень вспыльчивый, и то, как он вел себя в Ред в пятницу, должно было показать это.
«Ты опять употребляешь их?»
«Ками, ты серьезно? Боже мой.»
«Серьезно. Употребляешь или нет?»
«Нет.»
«Соври мне снова, и тебе придется объяснять папе, куда делась твоя машина при твоей-то работе мерчендайзера.»
Ему потребовалось несколько минут, чтобы ответить.
«Да.»
Мои руки затрястись, но я старалась продолжать печатать.
«Ты запишешься на оздоровительную программу, и покажешь мне доказательство. Я оплачу твой счет. Идет?»
«Только если на следующей неделе.»
«Или записываешься, или нет.»
«Черт тебя возьми, Ками. Иногда ты такая самодовольная дрянь.»
«Может быть, но я не тот человек, который останется без машины на следующие несколько недель.»
«Хорошо, идет.»
Я сделала глубокий вдох и положила телефон. Если я хочу помочь Коби, то мне нужна вторая работа.
Трентон смотрел на меня с беспокойством в глазах.
— Ты в порядке?
Я долгое время молчала, потом медленно встретилась глазами с Трентоном.
— Колу действительно нужен кто-то на ресепшене?
— Да.
— Я позвоню ему завтра.
Глава 5
— Иисус Христос, Кэлвин, — сказал Трентон.
Он смотрел на большую китайскую роспись на стене, стараясь не замечать, что Кэлвин не мог смотреть никуда, кроме как на мою грудь.
Красная бейсболка Трентона была сдвинута в сторону, а шнурки на ботинках были развязаны. Кому-то такой его образ мог показаться неаккуратным и кричащим, но так или иначе, этот образ делал его более привлекательным. Это было не правильно с моей стороны замечать такие вещи в нем, но я ничего не могла поделать.
У меня была не самая шикарная грудь в мире, но небольшая подкладка сделала мой размер больше, чем он был на самом деле. Я ненавидела признавать это, но эта подкладка помогала зарабатывать мне больше чаевых в Ред, а теперь может помочь получить вторую работу. Это был замкнутый круг, ведь я не хотела снова пользоваться подарком, который Бог подарил мне, в свою пользу.
— Когда, ты сказала, ты можешь начать? — рассеяно спросил Кэлвин, поправляя картину с брюнеткой за стойкой.
Ее тату покрывали почти все ее тело. Чернила и улыбка — это были единственные вещи, которые были на ней, она лежала вокруг других обнаженных, возможно сонных, женщин. Большинство стен были покрыты такого же рода фотографиями с татуированными моделями с мускулами, которые было очень хорошо видно в их развалившихся позах. Стойка представляла собой беспорядочную кучу бумаг, ручек, квитанций, скрепок, но остальная часть казалась чистой, это выглядело так, будто Кэлвин купил этот стиль на аукционе, который проводился в заброшенном китайском ресторане.
— Прямо сейчас. Я могу работать по понедельникам и вторникам до полудня, но со среды по пятницу я могу работать до семи. В субботу я должна буду уйти до пяти. И не могу работать по воскресениям.
— Почему нет? — спросил Кэлвин.
— Мне нужно учиться и делать домашние задания хоть иногда, а еще у меня всегда сбор работников перед работой в баре Ред.
Кэлвин посмотрел на Трентона с одобрением. Трентон кивнул.
— Хорошо. Трент и Хейзел потренируют тебя на телефоне, компьютере и в бумажной работе. Это очень просто. В основном это обслуживание клиентов и уборка, — сказал он, выходя из-за стола. — У тебя есть какие-нибудь татушки?
— Нет, — сказала я. — Это обязательное требование?
— Нет, но уверяю тебя, у тебя появится одна в течение месяца, — сказал он, спускаясь в холл.
— Я сомневаюсь в этом, — сказала я, подходя к стойке.
Трентон подошел ко мне и положил локти на стойку.
— Добро пожаловать в Скин Дип.
— Это моя фраза, — сказала я, дразня его.
Телефон зазвонил, и я взяла трубку.
— Скин Дип тату, — сказала я.
— Да, хм… во сколько вы, ребята, заканчиваете работать сегодня?
Кем бы он ни был, он казался пьяным в хлам, несмотря на то, что было всего лишь три часа дня. Я посмотрела на дверь.