Из неѐ хоровод искр пышет.
Там, в избе, за широким столом,
Вечеряют старик и старуха.
Вспоминают они о былом,
У обоих проблемы со слухом.
Повседневных забот канитель
Их не сделает снова красивей...
Словно волк, завывает метель
Над моей непроглядной Россией.
48
Памяти десантников 6-й роты...
Парят орлы, взлетая вверх над пропастью,
И солнце, как расплавленный металл…
«Вертушка» режет воздух своей лопастью,
Перелетая горный перевал.
Координаты цели обозначены,
Неравный бой в горах идѐт с утра.
Ведь им за наши головы заплачено,
А мы в атаку с криками «Ура».
Нас было девяносто… Мы десантники,
Во Пскове помнят наши имена.
Не из-за денег, не из-за романтики,
Мы долг отдали свой тебе, Страна.
Врага не пропустили мы в ущелье,
Их было больше нас в 15 раз…
Нас победить они задались целью,
Ну что поделать – это ведь Кавказ.
Осталось шестеро, патроны на исходе,
И на себя огонь из всех стволов…
Нет козырей в разыгранной колоде,
И нету с нами наших пацанов…
Никто не ждал такого поворота,
И не вернуть погибших там парней.
Уходит в небеса 6-я рота,
И тихо плачет серый дождь о ней.
49
Монолог Печали...
По-английски, не прощаясь,
Хлопнув дверью напоследок,
Не допив полкружки чаю,
Он сбежал в сырую среду…
Дождь стучал о подоконник,
И стекло дрожало в раме.
Лик святого на иконе
Мироточил в Божьем храме.
Он оплакивал разлуку,
В алтаре трещали свечи…
Да за что ж такую муку
Опустил Ты мне на плечи?
Пред Тобой в чѐм провинилась,
Что не так ему сказала?
Дай ответ, скажи на милость,
Что нам в жизни не хватало?
Отдала ему навечно
Всю любовь, что есть на свете.
И казалось - бесконечно
Нам двоим лишь солнце светит.
Так хотелось, чтобы чудо
Продолжалось год за годом.
Так ответь же мне, откуда
Стал он вот таким уродом?
Расскажи мне, что за стерва
Между нами пробежала?
И осиный рой по нервам,
И вонзает в сердце жало…
Свечи плакали, сгорая,
Воском тихо оплывали.
За окном – среда сырая,
На душе - одни печали.
Из заплаканной подушки
Скоро уж ручей польѐтся…
Бог спасает наши Души,
Хлопнет дверь. И он вернѐтся!
50
Атланты Эрмитажа.
«Когда на сердце тяжесть
И холодно в груди...» Александр Городницкий.
Балку портика так деловито
Века вот ведь уже полтора
Двадцать рук из простого гранита
Держат в холод и зной на "Ура".
Ни воды им не надо, ни хлеба,
Только вены надулись на лбах.
Ведь они держат ЦЕЛОЕ небо
На своих напряженных руках.
Рядом кучкой стояли ребята.
Улыбнулся, услышав я их:
- Погляди, дядька как Терминатор
Держит мир на ладонях своих!
В идеальных пропорциях тело,
Нынче вряд ли такие сыскать.
Знают твѐрдо они своѐ дело -
Кто ж ещѐ станет небо держать?
51
Рыбалка.
В рассветный час плывѐшь на лодке
Размеренно, не торопясь.
Вот перекат. Заброс, проводка,
Поклѐвка и... Отнюдь, не язь,
А хариус, он наш, таѐжный.
Вкуснее рыбы не сыскать.
Бывает, очень осторожный,
А может с поплавком играть.
Его поймать - нужна сноровка,
Не каждому дано ловить.
В спокойной, тихой обстановке
На перекатах подразнить,
Закинуть мушку удаѐтся,
Глядишь - поклѐвочка, и вот
В руках твоих всѐ ещѐ бьѐтся
"Парнишка" граммов на семьсот!
Тяжѐлый выдох облегченья,
Ещѐ дрожит твоя рука,
Поймать такого - вот везенье,
Вот это счастье рыбака!
А вечером, неторопливо,
Вокруг костра, на самом мху,
Из котелка берѐшь красиво
И ешь отменную уху!!!
Пусть где - то плавают русалки,
Подальше ты от них держись.
Ведь дни, что был ты на рыбалке,
В два раза удлиняют ЖИЗНЬ!!!
52
Моей души незримая печаль.
По тихим дворикам заснувшего Арбата
Идѐт неспешно златокудрая Печаль.
Незримым сумраком укутана когда - то,
Еѐ улыбка не пленяет нас, а жаль...
Она тиха и молчалива, словно где - то
Потерян голос в подворотнях сентября.
И солнца первый луч пытается с рассветом