Несмотря на это, они наконец добрались до Лейквью, снова (неизбежно) в разгар густого снегопада. К тому времени, когда они прибыли, уже наступила ночь, и здания древнего города, казалось, сбились в кучу, сгорбив плечи и крыши от непогоды. Большинство окон в городе были закрыты от холода ставнями, но свет ламп, льющийся из других, превращал падающие снежинки в танцующий, кружащийся гобелен, сотканный невидимыми духами. Сани, в которых они путешествовали, резко замедлились, как только они достигли улиц Лейквью, но темнота и непогода уже заставили большинство жителей города укрыться в домах, и они быстро добрались до «Архангельского Отдыха», постоялого двора на окраине гавани, где для них были зарезервированы комнаты.
Это было огромное заведение, высотой в целых шесть этажей, с роскошными спальными комнатами и полноценным рестораном на первом этаже. На самом деле, «Архангельский Отдых» затмевал всё, что Корис когда-либо видел в Корисанде, и даже самую большую из огромных гостиниц, мимо которых они проезжали по пути из Фейрстока. Если уж на то пошло, он был практически уверен, что оно было больше всего, что он когда-либо видел где-либо, за исключением собора в какой-нибудь столице. Едва ли казалось уместным описывать его просто как «постоялый двор», и он предположил, что именно поэтому кто-то придумал слово «гостиница» для его описания.
Однако в данный момент он явно работал с сильно сокращённым количеством персонала. Он упомянул об этом Танниру, и младший священник хмыкнул.
— В течение лета здесь обычно полно народу, — объяснил он. — На самом деле, они конечно хотели бы, чтобы у них было ещё больше комнат для сдачи в аренду. Разве вы не заметили, какими большими были постоялые дворы вдоль столбовой дороги? — Корис кивнул, а Теннир пожал плечами. — Ну, это потому, что обычно, когда всё не покрыто льдом и снегом, тысячи паломников пользуются столбовой дорогой, чтобы добраться до Храма или из него в тот или иной момент времени. В конце концов, всем им нужно где-то переночевать, и все дороги к озеру Пэй с юга сходятся здесь, что делает Лейквью конечной остановкой на берегу озера для тех, кто едет в Зион или Храм по дороге, точно так же, как Порт-Харбор является основным местом высадки для тех, кто путешествует туда через Пролив Син-у. Поверьте мне, если бы вы были здесь в середине лета, вы бы поклялись, что каждый взрослый в Сэйфхолде пытался добраться до Храма… и что каждый из них пытается остановиться в «Отдыхе». Однако в это время года три верхних этажа полностью закрыты. По правде говоря, я буду удивлён, если в данный момент занято более трети — или даже четверти — комнат, которые не были закрыты на зиму.
— Как, черт возьми, они окупают то, что вообще держат его открытым, если зимой они теряют такую большую часть бизнеса? — спросил Корис.
— Ну, качество их ресторана очень помогает! — Теннир рассмеялся. — Поверьте мне, вы сами в этом убедитесь за ужином. Именно так им удаётся полностью занять свой кухонный персонал, независимо от того, какое сейчас время года. Что касается остального, — он пожал плечами, — Мать-Церковь частично владеет «Отдыхом», а Казначейство Храма помогает субсидировать расходы в зимние месяцы. На самом деле, у Матери-Церкви есть такие же договорённости со многими крупными постоялыми дворами и гостиницами здесь, в Лейквью. И в Порт-Харбор тоже, если уж на то пошло.
Корис с пониманием кивнул. Если уж на то пошло, он понял, что должен был сам подумать о такой возможности. Очевидно, что Церковь была бы сильно заинтересована в предоставлении жилья тем, кто совершает паломничество в Храм, предписанное всем истинно верующим Святым Писанием.
«И, — подумал он чуть более цинично, — держу пари, что прибыли, которую получает Казначейство в пиковые месяцы паломничества, более чем достаточно, чтобы покрыть расходы на поддержание этих мест открытыми круглый год».
Как бы то ни было, он был вынужден признать, что «Архангельский Отдых» предоставлял самые комфортабельные и роскошные условия для путешествий, с которыми он когда-либо сталкивался, и контраст между ними и условиями, которые они слишком часто испытывали в других местах во время их трудного путешествия, был разительным. Он был уверен, что очень немногие из других гостиничных люксов были такими же роскошными, как те, в которые препроводили его и Теннира, а ресторан был таким же превосходным, как и обещал Теннир. На самом деле, Корис поймал себя на том, что с тоской жалеет, что они не могли провести больше одной ночи в качестве его гостей.
К сожалению, он знал, что остаться дольше они не смогут, и попытался изобразить радостное одобрение, когда на следующее утро последовал за Тенниром в доки. По очевидному веселью младшего священника было ясно, что ему не удалось обмануть этого человека, но, несмотря на живое (и весёлое) чувство юмора Теннира, ему каким-то образом удалось удержаться от поддразнивания своего подопечного.