Насколько он мог приблизительно оценить численность черисийской эскадры, в ней не могло быть больше двадцати пяти галеонов. Как не было в ней и столько шхун, сколько он мог бы послать в экспедицию, подобную этой. Поскольку не было никаких свидетельств какой-либо внезапной нехватки лёгких крейсеров со стороны черисийцев, он мог списать их отсутствие только на серьёзную оплошность с чьей-то стороны. Что было довольно обнадёживающим. Было приятно осознавать, что даже черисийцы могут ошибиться.
«Цель, Люис, — напомнил он себе, — как раз и состоит в том, чтобы позволить им ошибиться».
Его губы дёрнулись при этой мысли, но он взял за правило размышлять об этом по крайней мере раз в день.
Бой у Острова Дракона дал епископу Стейфану доводы, в которых он нуждался, чтобы предотвратить требования о поспешных действиях со стороны политических врагов Тирска. Доларский Флот, возможно, и потерял «Князя Доларского», как язвительно заметил епископ, но его корабли проявили себя неизмеримо лучше, чем чьи-либо другие, кто скрестил мечи с Имперским Черисийским Флотом. В сложившихся обстоятельствах, властям на берегу следовало постараться выполнить требования адмирала Тирска, чтобы он мог подготовить решающий удар, вместо того чтобы жаловаться, что он «недостаточно сильно старается». Тирск не был уверен, как именно епископ Стейфан сообщил об этом событии в своих семафорных депешах в Храм, но, как бы он это ни описывал, Аллайн Мейгвайр твёрдо встал на сторону епископа.
И это, как они сказали, было именно так. По крайней мере, сейчас.
«Прекрасно, — подумал он теперь. — На самом деле, это лучше, чем ты когда-либо ожидал, что тебе сойдёт с рук до того, как Тораст спишет тебя на берег… при условии, что тебе достаточно повезёт и всё на этом закончится. Но теперь тебе предстоит доказать, что епископ Стейфан был прав, поддержав тебя. А это значит, что тебе нужно найти несколько черисийцев и выбить из них всё дерьмо… что и привело тебя в этот прекрасный вечер за три тысячи миль от дома. Так почему же ты не радуешься тому, что находишься здесь?»
Бывали времена, даже учитывая, что он не был готов рассказать об этом факте ни одной живой душе, когда Люис Гардинир, граф Тирск, задавался вопросом, не лучше ли Церковь Черис понимает, чего на самом деле хочет Бог, чем Мать-Церковь. Или, по крайней мере, чем «Группа Четырёх». Эта мысль приобрела большую, более ядовитую силу после зачистки викариата Жаспером Клинтаном и официального объявления Священной Войны. Ставки были выше, чем когда-либо, и он не хотел думать, что может оказаться не на той стороне. Не хотел рассматривать возможность того, что его меч может служить Тьме, а не Свету. Но он был тем, кем он был — сыном Матери-Церкви, доларским аристократом, вассалом короля Ранилда и адмиралом Королевского Доларского Флота — и все эти люди воевали с Черисийской Империей.
Он не мог этого изменить, даже если бы захотел, и, если быть до конца честным, всякий раз, когда он вспоминал Каменный Пик и Скальный Плёс… и ультиматум, который принц Кайлеб поставил ему на следующее утро после Скального Плёс, он не хотел этого.
«Нет, — подумал он, вынув трубку изо рта и набивая в неё табак большим пальцем. — Счастлив ты или нет, но для разнообразия выбить дерьмо из нескольких черисийских галеонов действительно имеет определённую привлекательность, не так ли?»
Он снова сунул трубку в рот, затем сунул щепку смолистого дерева в пламя нактоузного фонаря, освещавшего картушку компаса рулевого, и снова зажёг табак. Он пыхтел, пока тот не затлел, как следует, а затем перебросил щепку через поручень. Она описала дугу со шканцев в море, словно крошечная падающая звезда, и он, ещё раз оглянувшись на огни своего флота, удовлетворенно кивнул и направился вниз.
КЕВ «Танцор», 54, Доларский Залив
.III.
КЕВ «Танцор», 54, Доларский Залив
«Были времена, — подумал Гвилим Мензир, — когда было бы гораздо приятнее оказаться неправым». — Бесспорно, его репутация предсказателя погоды могла бы пострадать, но он без сомнения предпочёл бы это, чем столкновение с тем, что, вероятно, было самым страшным штормом, с которым он когда-либо сталкивался на море.
Пурпурно-чёрные закатные тучи продолжали своё безжалостное наступление, а ветер перешёл от пронзительного завывания к вою, к бешеному крику. Как он и опасался, усилившийся шторм не позволил его галеонам продолжать свой путь к Острову Когтя. Они были вынуждены лечь в дрейф против ветра под штормовыми фок- и грот-стакселями и взятыми на гитовы грот-марселями. Он приказал спустить брам- и бом-брам-стеньги скорее по наитию — даже предчувствию — чем по чему-то ещё, но был рад, что сделал это.