— Если бы у меня были какие-либо такие доказательства, я бы поделился ими с вами тогда, — холодно сказал Клинтан. — Но очевидно, что тогда я их не имел. Но отгадай для меня вот что, Замсин. Почему черисийцы должны вдруг начать относиться к Таро снисходительно? После того, как они заперли этот проклятый остров наглухо — засунули его в бочку, а затем закупорили пробку на большую часть двух лет — почему их блокада вдруг стала такой непрочной? Ты не хуже меня знаешь, что этот ублюдок Каменный Пик обосновался в Бухте Тол. Честно говоря, мне всегда казалось немного подозрительным, что Горжа и его драгоценный Белый Брод даже не смогли удержать его от этого! Но теперь, внезапно, «нарушителям блокады» удаётся толпами проскальзывать мимо зорких черисийцев.
— Ты полагаешь, что Горжа заключил какое-то секретное соглашение с Кайлебом и Шарлиен?
Трайнейр и Клинтан оба посмотрели на Дачарна, когда он задал этот вопрос. Его собственное выражение лица было безразличным, почти скучающим, а в его тоне действительно мог быть намёк на веселье.
— Это именно то, что я и полагаю, Робейр, — сказал Клинтан через мгновение. — Ты находишь эту идею забавной?
— О, ни в коем случае, — спокойно сказал Дачарн. — Что я нахожу немного забавным, так это то, что вы — ну, ты и Замсин, я полагаю — должно быть больше озабочены тем, чтобы набирать очки друг у друга здесь, в этой совещательной зале, чем тем, чтобы держать всех нас в курсе любой информации, которая попадает в наши руки.
Брови Трайнейра поползли вверх. Брови Клинтана, наоборот, остались на месте, а в его глазах вспыхнул уродливый огонёк. Он начал было открывать рот, но потом умолк. Мгновение он сердито смотрел на Дачарна, а затем, к удивлению Трайнейра, действительно усмехнулся.
— Замечание принимается, — сказал Великий Инквизитор и перевёл взгляд на Трайнейра. — Робейр прав. И я признаю, что какая-то часть меня хочет ткнуть в это всех остальных носом, если окажется, что Горжа на самом деле снова… меняет лагерь. Потому что правда в том, что я никогда не доверял этому скользкому маленькому ублюдку, и я позволил вам всем взять над собой верх. Так что, да, я думаю, я получил бы определённое удовлетворение, если бы оказалось, что я был прав насчёт него. Что, как только что отметил Робейр, на самом деле не так уж умно с моей стороны.
Трайнейр ухитрился не моргнуть несмотря на то, что Жаспер Клинтан в последнее время не так уж часто демонстрировал разумное поведение.
— Я не думаю, что кто-то из нас действительно находится в лучшей форме в эти дни, — сказал Канцлер через мгновение. — Во всяком случае, я точно нет. И ты прав, Нарф ничего не упоминал о нарушителях блокады. Хотя, честно говоря, вопросы торговли и судоходства всегда были скорее за пределами его компетенции.
— Я знаю. — Клинтан махнул рукой. — На самом деле, я знал это, когда крутил тебе хвост. Но моя точка зрения остаётся в силе. Я думаю, мы должны серьёзно отнестись к этому внезапному всплеску судоходства в Таро и вокруг него. Я думаю, что возможно — даже вероятно, — что Горжа заключил какую-то тайную сделку с Кайлебом.
— Какого рода сделку? — спросил Дачарн.
— Я не знаю, — сказал Клинтан, задумчиво поджимая губы. — Это может быть что-то столь же простое, как неофициальный, эффективный нейтралитет. Или это может указывать на то, что он был тем, кто передал наши первоначальные планы, и что он вновь открыл этот канал связи. В любом из этих случаев, черисийцы могли бы начать пропустить достаточное количество грузов, чтобы облегчить его собственный дефицит, и ни одна из сторон не сделала никакого официального признания о том, что они задумали.
— Но чего ты действительно боишься, так это того, что он станет вторым Нарманом, — сказал Трайнейр.
— Да. — Клинтан пожал своими мясистыми плечами. — Во всяком случае, это было бы самым разрушительным, что он мог бы нам сделать, так что, исходя из теории, что лучше предположить худшее, я боюсь, что именно это он и делает.
— В таком случае, почему бы нам не арестовать его? — спросил Аллайн Мейгвайр. Все трое остальных повернулись, чтобы посмотреть на Капитан-Генерала Храма, и Мейгвайр поднял руки в защитном жесте. — Я имею в виду, если мы боимся, что он собирается предать нас, почему бы Инквизиции не взять его под стражу, пока мы ведём расследование?