Хотя люди, строившие подземные храмы Дуньхуана, и художники, расписывавшие фресками стены пещер, руководствовались мотивами, уже весьма далекими от духа первоначального буддизма, их произведения нередко наделены глубоким смыслом, даром что облечены в форму мрачных суеверий, характерных для поздних последователей великого философа из племени шакья.
Дуньхуан пронизан светом, удивительным светом Центральной Азии. Он попадает в храмы через сотни ячеек и продолжающих их коридоров, которыми испещрена желтая поверхность скалы. Несмотря на то, что солнечные лучи, исчерпав свою силу, не могут проникнуть в дальние уголки подземных галерей, последние озарены сверхъестественным светом, исходящим от множества будд с загадочной и в то же время бесконечно сострадательной улыбкой.
Вид этой многолюдной толпы, населявшей мир фресок, ошеломил Мунпа. Тибетец инстинктивно остерегался обитавших на стенах фигур, напомнивших ему о колдовских чарах, жертвой которых он стал в монастыре Абсолютного Покоя. Однако в Дуньхуане фрески не являли собой зрелища мирской суеты. Будды, их ученики и божества представали на них неизменно спокойными, далекими от круговорота ничтожных дел, в который вовлечены люди, порожденные желанием и сутью которых является желание. Все в Дуньхуане дышало покоем.
Тем не менее Мунпа, чье душевное равновесие столь сильно пошатнулось в результате трагедии, с которой он столкнулся в скиту Гьялва Одзэра, а также после множества повторявшихся вокруг него происшествий оккультного характера, никак не удавалось приобщиться к блаженству, исходившему от этих почти одинаковых фресок, воспроизводивших на тысячах картин одну и ту же улыбку возвышенной мудрости. Даже сам этот покой и это блаженство внушали дрокпа тревогу, и его ум снова принялся вырабатывать бредовые идеи.
Мунпа, сопоставляя безмятежность обитателей фресок Дуньхуана с нападками, которым он якобы подвергался со стороны демонов, вспомнил, что, согласно тибетским верованиям, дух покойного совершает в потустороннем мире путешествие, в ходе которого ему встречаются то грозные демонические существа, то бодхисаттвы, родственные божественным буддам. Во время этого странствия дух проходит через пустынные места, видит разрушенные дома, попадает в песчаные бури, лицезрит реки с прозрачной водой, превращающиеся при его приближении в пересохшие борозды на каменистой земле. Все это Мунпа уже видел… Следовательно… не умер ли он?.. Однако он не мог припомнить ни одной подробности, связанной со своей смертью. Между тем у дрокпа сохранились весьма четкие воспоминания о кочевье, где он жил в Цо Ньонпо, о родителях и трапа своего маленького монастыря, об учениках Гьялва Одзэра и в особенности о самом гомчене. Но обстоятельства собственной смерти были от него скрыты. Мунпа не видел себя лежащим в окружении знакомых, не слышал заунывного пения лам и чтения пхова[81] у своего смертного одра. Наконец, он не мог представить своих похорон, а ведь в Тибете всякий знает, что дух покойного следует за траурной процессией, сопровождающей его останки на место кремации или в горы, где тело расчленяют и оставляют па съедение грифам. Нет, Мунпа не помнил ничего подобного. Мертвые — он также об этом знал — хранят эти воспоминания совсем недолго. Затем наступает забвение… Неужели он умер так давно?..
Между тем существовал способ, позволявший безошибочно убедиться в том, как обстоит дело; достаточно лишь взглянуть на покойного: его тонкое тело не отбрасывает тени, а ступни не обращены вперед, по ходу движения, а смотрят назад.
Это легко было проверить. И вот наш герой решил пройти это испытание под лучезарным солнцем, на берегу речушки, протекающей перед пещерами Тысячи будд. Сперва он долго ходил, высматривая на песке, впереди или позади себя, собственную тень. В это время солнце находилось в зените — Мунпа выбрал для своего опыта неблагоприятный момент. Однако он продолжал упорствовать, и его настойчивость была вознаграждена. Молодой человек увидел на песке свою тень; она была поначалу очень короткой, но постепенно удлинялась и сопровождала повсюду своего прохаживающегося хозяина. То был обнадеживающий знак, теперь оставалось лишь проверить, в какую сторону обращены ступни. Это можно было сделать с помощью отпечатков ног на влажном речном песке. Мунпа снял сапоги, сделал шаг, другой третий, еще несколько шагов, сильно налегая на подошвы и прижимая пальцы ног к земле. Затем он остановился и осмотрел следы; они смотрели вперед, по ходу движения. Мунпа возобновлял эту попытку раз десять, в то же время продолжая наблюдать за своей тенью: следовала ли она за ним по-прежпему?..
81
Мистический текст, который читает лама-посвященный, призванный направить дух умирающего в Обитель Великого Блаженства