Бедная Пасангма, оказавшаяся между старым постылым мужем и Церингмой, бившей ее за малейшую оплошность, страдала, но не осмеливалась показывать свою печаль, так как хмурый вид неминуемо навлекал на нее новые упреки или побои.
И все же однажды она не смогла сдержаться и заявила, что вернется к родителям.
Церингма жестоко избила ее, а Калзанг, глядя на это, лишь посмеивался. Вскоре гнев бедняжки, осознавшей беспочвенность своей угрозы, сошел на «нет».
Отец Пасангмы умер, а мать жила вместе с тремя сыновьями и их женами. Никто из них не согласился бы принять беглянку или вернуть ее мужу полученные перед свадьбой деньги. Они были для этого слишком бедны.
Побег не принес бы молодой женщине ничего, кроме оскорблений и побоев, бесконечных побоев… А ее и без того уже столько били. Как же быть?.. Что делать?.. Бедняжка задавалась этим вопросом, потеряв всякую надежду.
И тут па горизонте появился Лобзанг.
После их второй встречи пастух вознамерился похитить юную любовницу. Во время третьей он предложил ей бежать с ним, и она с восторгом согласилась.
Восторг Лобзанга был не менее сильным, но он знал реальную жизнь лучше своей подружки. Куда же отправиться?.. Повсюду требовались деньги на пропитание…
Деньги были единственной загвоздкой. Остальное казалось сущей ерундой.
У Лобзанга были друзья в одном племени, члены которого плохо ладили с дронпа племени Калзанга.
После вторжения отар последних на пастбища первых произошла стычка, и кое-кто был ранен. Если бы Лобзанг увез Пасангму в те края, его явно не стали бы преследовать, по крайней мере, за пределами чашпапгов; он мог бы добраться до границы Китая или Тибета[21].
Но деньги?.. Где взять деньги?
Лобзанг жил вместе со своими родными, и его личное имущество состояло из копя с седлом, сабли в красивых, по недорогих ножнах, двух чупа из овчины, еще одного наряда из памбу и красной суконной фуфайки. Не считая лошади, необходимой для поездки, за все остальное нельзя было выручить достаточно денег на пропитание в ожидании… В ожидании чего?.. А что, если наняться слугой к какому-нибудь заезжему купцу со стадом вьючных животных, если подвернется подходящий случай? Но когда?.. Так или иначе без денег было не обойтись, и все, на что Лобзанг мог рассчитывать, это увезти под тем или иным предлогом в больших мешках, привязанных к седлу, съестные припасы, которых хватило бы на несколько педель пути.
Между тем влюбленный велел Пасангме быть наготове и ждать его возвращения. Он обещал приехать за пей однажды вечером… рано или поздно, неизвестно когда, но он должен был непременно вернуться.
Пасангма ждала его каждый вечер в излучине долины, где паслись бараны.
Пребывание на безлюдных высокогорных пастбищах северного Тибета, где легко возникают галлюцинации, опасно для человека с чувствами, воспламененными страстью. Ветер нашептывал Лобзангу, поглощенному своими переживаниями, странные советы; ему то и дело мерещились тихие, навязчивые и ласковые голоса.
«Не горюй, — говорили они, — твоему горю можно помочь, и это средство у тебя под рукой.
Это драгоценность, принадлежащая Гьялва Одзэру… Зачем она ему?..
Бирюза так давно покинула дворец нагов, и гомчены так давно прибегают к ней, чтобы творить чудеса, что она, вероятно, уже утратила свою волшебную силу, но тем не менее остается бесценным сокровищем.
В Китае есть могущественные правители, собравшие несметные богатства; разве они постоят за ценой, чтобы приобрести столь редкий драгоценный камень?..
В Китае также можно встретить крупных купцов, посещающих Индию и Монголию. Они также не отказались бы купить бирюзу, уверенные в том, что перепродадут ее с большой выгодой.
Ты же слышал: каждый день, на рассвете и на закате Гьялва Одзэр столь глубоко погружается на несколько часов в медитацию, что становится невосприимчивым к любым прикосновениям.
Он даже не почувствует, если у него заберут ковчежец с бирюзой… Стоит лишь перерезать шнурок, на котором тот висит у него шее… Что тут плохого?..
Если Гьялва Одзэр такой великий дубтхоб, как утверждают, он вызовет какого-нибудь нага и заставит его принести другую волшебную бирюзу… Если это ему не под силу, чего тебе опасаться? Отшельник не посмеет признаться, что у пего похитили талисман, доставшийся ему в наследство от предшественников…»
Ветер продолжал втихомолку напевать свою песню, а высокие травы, безвольно гнувшиеся от его порывов, казалось, слушали, одобряюще кивая в знак согласия.
21
Тибетцы дают землям, на которых они живут, местные названия: Кхам, Цо Ньонпо, Нгари и т, д. Тибет («Бод-юл») для них — это центральные провинции Уй и Цзанг, особенно первая, где находится Лхаса.