Ишиду пробрал невыносимый холод.
«Забавно, — повторил он в голове. — Все-таки мне не суждено было дожить до 19-и».
Он протянул Серудуэре дрожащую ладонь.
— Я согласен, — выговорил Ишида. — Только верни домой Шоко.
Хотя Ишида никогда не находил себя проницательным человеком, сейчас он буквально чувствовал всю озадаченность Серудуэры.
— Хорошо, Шоя, — ответил он и исчез из виду.
Ишида кое-как приподнял голову. Он увидел, как Серудуэра заносит нож за спину Нишимии и разрезает веревки. Едва она освободилась, как тут же бросилась в сторону Ишиды. Нишимия уже почти коснулась его, но Серудуэра догнал ее в два прыжка. Обхватив ее одной рукой, он направился к двери. Ишида хотел было попрощаться с Нишимией, однако руки совсем не слушались его. Сил ему хватило лишь на улыбку…
Неожиданно до его слуха донесся короткий вскрик Серудуэры. Спустя мгновение перед глазами Ишиды появилось ее лицо. На губах Нишимии виднелась кровь.
«Она что, укусила его? — удивился Ишида. — Надо же. Как и меня когда-то…»
Серудуэра отбросил Нишимию в сторону.
— Смотри, что бывает за неподчинение! — раздался его вопль. — Ты сама приблизила его смерть, Шоко!
Он занес над Ишидой нож, и тот смиренно закрыл глаза… как вдруг ощутил на всем своем теле небольшую тяжесть. Знакомый фруктовый запах с силой ударил в ноздри Ишиды. Он приоткрыл веки и не смог разглядеть Серудуэру из-за волос Нишимии. Ишида чувствовал своей грудью ее неистовое биение сердца.
— Лу-ше убе-те м-ня! — срывая голос, выкрикнула она.
На какое-то время в комнате воцарилась тишина, нарушаемая лишь быстрым дыханием Нишимии. Больше держаться Ишида не мог. Последним, что он услышал перед потерей сознания, были звонкий удар металла об камень и недоуменный возглас Серудуэры:
— Нет… Вы двое — точно не из этого мира.
========== X. Шоя Ишида (джукю) ==========
У Ишиды закололо в глазах от яркого солнечного света.
Он приподнял голову и обнаружил себя лежащим на больничной койке. От его тела снова отходили пластиковые трубки, впрочем, в этот раз их было поменьше. Сквозь мутную пелену Ишида увидел неподвижную человеческую фигуру, сидящую рядом. Сначала он решил, что Уэно опять заперлась с ним в палате и никого не впускает, но быстро вспомнил, как ударил ее по лицу…
Протерев глаза, Ишида разглядел в сидящем человеке свою маму. Она тихо дремала, скрестив перед собой руки.
— Мама, — тихо позвал Ишида.
Мияко вздрогнула, услышав голос сына. Ее зеленые глаза широко раскрылись.
— Шоя!
Она обхватила ладонями лицо Ишиды. Слезы Мияко закапали на его плечо.
— Мама… Мы в Суимоне?
Мияко отрицательно закивала головой.
— Значит, в Токио, — заключил он. — Сколько я проспал?
— Почти три дня, — ответила она сквозь всхлипы.
— Слава богу, — облегченно вздохнул Ишида. — Я боялся, что больше.
— Шоя… Я до сих пор не могу поверить, что с тобой приключилось такое.
Ишида всмотрелся в лицо матери. Мияко выглядела очень изнуренной — щеки несколько впали, кожа имела нездоровый серый оттенок, волосы сильно растрепаны. От привычного светлого и позитивного лика не виднелось и тени.
— Я сам с трудом верю, мама, — выговорил Ишида. — А что с Нишимией?
— С ней уже все в порядке, — ответила Мияко, утирая слезы. — Она отделалась легче тебя. Только гематомы на руках и ссадина на голове.
Ишида ощутил, как его лицо залилось краской.
«Отделалась легче меня, — повторил он в голове. — Если бы ты только знала…»
— Еще этот… изверг пичкал ее какими-то препаратами, — продолжила Мияко. — Но врачи сказали, что ее здоровью ничего не угрожает. Ты хочешь пить, Шо?
— Хочу. А как я попал в больницу?
До слуха Ишиды вдруг донесся незнакомый ему мужской голос:
— Некто сообщил в экстренную службу. Вас с девушкой нашли в каком-то забытом богом квартале и доставили сюда.
Ишида приподнялся на локтях, и Мияко принялась поить его из кружки. Он увидел полицейского, сидящего в углу палаты с газетой в руках.
— С пробуждением, парень, — сказал полицейский, не отрываясь от своего чтива.
— Я… нахожусь под стражей? — спросил Ишида.
— А? — полицейский поднял на него взгляд. — Не-ет. Меня сюда посадили, чтобы охранять тебя и не впускать посторонних.
— То есть, тюрьма мне не грозит?
— Не могу сказать ничего конкретного. В Центральном управлении все еще разбирают записи ваших с Серудуэрой переговоров.
— Что? — опешил Ишида. — Откуда у полиции записи?
— Серудуэра сам прислал, — спокойно ответил полицейский, после чего поднялся со стула. — Я в коридор, позвоню Сотогаве. Надо сказать ему, что ты очнулся.
Ишида остался наедине с матерью. Мияко смотрела куда-то в сторону пустым взглядом.
— Мама, — Ишида дотронулся до ее плеча. — Все уже закончилось. Я жив, и Шоко жива. Все хорошо.
— Шоко… — протянула Мияко. — Уже дважды за год ты попадаешь в больницу. И оба раза — из-за нее.
— Не говори так, мам…
— Разве я не права? — вспыхнувшие глаза матери уставились на Ишиду. — До того, как ты завел с ней дружбу, ничего подобного не происходило! Я уже не знаю, что и думать. Она словно… притягивает несчастья, из-за которых страдаешь ты.
— Однажды Шоко решила точно так же, — произнес Ишида, — и чуть не покончила с собой.
— Но вместо нее в реку упал ты! — парировала Мияко.
— Все верно. Я привык думать, что возвратил ей долг.
— Какой еще долг?!
Ишида тяжело вздохнул.
— Я зарекался не возвращаться к этой теме, но… Ты ведь помнишь, как я собирался уйти из жизни?
Веки Мияко задрожали.
— Шоя, не надо…
— Тогда я нашел множество причин. Но в решающий день я встретился с Нишимией, и… за время, проведенное с ней в тот день, я полностью отказался от своей затеи. Нишимия спасла мою жизнь, хоть и не догадывается об этом.
Мияко не нашлась, что на это ответить. Закрыв лицо руками, она снова заплакала.
— Прости меня, мама, — сказал Ишида. — Ты и так пережила огромный стресс, а я тут заговорил о таком…
Мияко замотала головой. Утерев слезы, она взглянула на Ишиду — на ее лице наконец возникло некоторое подобие улыбки.
— Все хорошо, сынок, — ответила она. — Я понимаю, то, что произошло с вами — это несчастливая случайность. Главное, что вы вернулись… А сейчас скажи-ка лучше, как бы ты оценил свой голод по шкале от одного до десяти?
— Одиннадцать! — воскликнул Ишида.
— Хорошо, сейчас мы тебя покормим!
Мияко поцеловала сына в щеку, после чего вышла из палаты. Теперь Ишида остался один.
«Несчастливая случайность. Или же… судьба проучила нас обоих».
***
Ишида узнал, что ему предстоит пробыть в больнице еще как минимум неделю. А это означало, что 19-летие он встретит в стенах своей палаты. Полиция не позволяла никому, кроме мамы, навещать Ишиду. Каждый день она приносила ему свежие фрукты и цветы от Шоко и ее матери. Несколько раз Сахара передавала Ишиде сладости. Что насчет Уэно… от нее он не дождался ничего.
На следующий день после пробуждения Ишиды полиция выставила еще нескольких сотрудников для охраны палаты не только внутри, но и снаружи. В этот же день к нему с визитом нагрянул детектив Сотогава — он по-прежнему был в круглых очках и полосатом костюме. Расстегнув пиджак, Сотогава опустился на стул рядом с Ишидой.
— Сраные журналюги, — произнес Сотогава. — Объясняешь им, что к тебе нельзя, а они все равно толпятся на этаже и качают права моим ребятам.
— А… чего от меня журналисты-то хотят? — недоумевал Ишида.
— Ты еще спрашиваешь. Скажи спасибо Серудуэре — твое имя сейчас на устах у всего Токио! Уверен, об этом инциденте знают уже и за пределами Японии. Все из-за этого чертова видео…